Снейпу, хоть он и ерепенился вполне привычно, все это время без сомнения было до жути больно, и после оказанной ему принудительной первой помощи, профессор окончательно вымотался, притих, а вскоре и вовсе уснул беспокойным сном. Странно, но Гермионе вдруг подумалось, что спустя уже несколько дней совместного пребывания на этом безлюдном острове, сейчас по сути ей в первый раз довелось видеть этого человека спящим. И ведь действительно, она всегда засыпала раньше, укутавшись в его тёплую мантию, а когда просыпалась, мужчина уже всегда бодрствовал. Почему-то до этого момента она ни разу об этом не задумалась. Ведь спать вот так запросто в диких джунглях опасно, нужно дежурить… по очереди. А если она спала, значит, дежурил он? Когда же он отдыхал?
Глядя сейчас на тихо посапывающего под деревом бывшего учителя, Гермиона почему-то отметила россыпь мелких морщинок у глаз и две глубокие меж бровей, такую непривычную для этого мужчины щетину на лице. В Хогвартсе он всегда был чисто выбрит, в то время, как тот же Люпин запросто мог щеголять по школе с отнюдь не красившей его недельной небритостью. При этом неряхой каждый норовил обозвать именно профессора зелий… Его лицо казалось напряженным даже во сне, тонкие губы плотно сжаты, а длинные изящные пальцы упрямо вцепились в изодранные лохмотья рубахи, странно и как-то беззащитно прижимая остатки ткани к телу.
«Кто же ты такой, Северус Снейп? Как понять тебя, невыносимый ты человек?»
От глубоких раздумий ее отвлек собственный ворчащий желудок, недвусмысленно намекавший хозяйке, что солнце уверенно близится к закату, и утренние бананы уже давным-давно успели перевариться. Еще раз глянув на спящего мужчину, девушка со вздохом поплелась искать поблизости хоть какую-нибудь провизию. Уходить далеко в заросли она не решалась, да и спящего Снейпа оставлять вот так «без присмотра» как-то не хотелось, так что поиски еды ограничились осмотром пальм у самой кромки леса на предмет наявности кокосов. Впрочем, этих противных на вкус орехов, обнаружить ей так и не удалось. Глупо, но она этому даже обрадовалась — желудок от них болел просто невыносимо. Однако же есть хотелось все сильнее. И вскоре удача ей таки улыбнулась. Ну, по крайней мере, так девушке показалось на первый взгляд — почти у самой воды, рядом с густыми зарослями тростника, припрятались несколько кособоких и чаморошных пучков банановых пальм, с верхушки одной из которых свисал уже знакомый «торчок» с бананами, мелкими и коричневатыми. Первая радость быстро схлынула, стоило девушке подойти ближе. Над этой переспевшей гроздью уже кругами вились разнообразные мошки, а муравьи и прочие насекомые стройными рядами маршировали по пошедшей пятнами кожуре туда и обратно. Удушающе приторный запах загнивающих плодов, казалось, окутал все окрестности. От этого смрада желудок противно сжался, но тут же снова издал протяжный голодный стон. Жалобно хныкнув и брезгливо морщась, Гермиона все-таки пробралась поближе к своей добыче и принялась ощупывать каждый банан в ручную, силясь пальцами определить, какой из них все еще пригоден в пищу. Из довольно увесистой грозди относительно «пригодными» оказались всего четыре штуки. Едва сдерживая рвотные позывы, она поспешила выбираться подальше от этой находки «с душком», но противный запах с каждым шагом почему-то становился только сильнее. В конце концов не выдержав, девушка все же остановилась и озадаченно принялась осматривать и обнюхивать те четыре банана, что ранее сумели пройти ее выбраковку. На вид и запах этот квартет казался вполне приличным, но, Мерлин Великий, что ж тогда так воняет?! Теперь запах больше походил на трупный смрад, и если бы в желудке девушки сейчас была хоть какая-то еда, она б уже поспешила на выход через верх. Прижав добычу к груди одной рукой, а второй прикрыв нос, Гермиона кинулась было прочь бегом, но, не сделав и десятка шагов, замерла, с открытым ртом разглядывая просто-таки громадный алый цветок с четкими белыми пятнышками на пяти широких выгнутых наружу лепестках. Как завороженная, она медленно подошла к удивительному растению. Врождённое любопытство сумело отвлечь девушку даже от ужасного запаха гниющего мяса, который без сомнения исходил именно от этого красавца. Серединка цветка была будто прикрыта волнистой юбочкой, внутри которой желтели яркие на вид плотные тычинки. Очень красиво, если бы над всей этой красотой не жужжал целый рой зеленоватых мух, слетевшихся на источаемый растением смрад.
— Раффлезия, — пробормотала Гермиона в никуда.
В памяти всем известной «заучки» сами собой замелькали длинные свитки и толстые книги, напомнившие ей о всех мелочах, прочитанных когда-либо о раффлезии. Очень редкий и странный цветок, не имеющий ни собственных корней, ни стеблей. Он паразитирует на других растениях и крепится присосками к коре. А самое важное, что его отлично можно использовать в лечебных целях, для заживления ран и снятия воспаления. Однако же запах…
Гермиона снова поморщилась и осторожно обошла зловонную красоту вокруг. Это заняло некоторое время, потому что размах лопатовидных лепестков в диаметре имел около метра. От противного запаха уже начинала немного кружиться голова, но девушка упрямо решила разжиться таким редким и хваленым лекарством. А это значило, что нужно найти бутон — только в нем содержатся необходимые вещества.
Скрутив пижамную футболку на животе наподобие сумки кенгуру, Гермиона сунула туда бананы и, закатав повыше рукава, полезла под огромные лепестки — именно там она увидела несколько новых почек и один почти вызревший бутон. Однако до цели еще нужно было добраться. Вонь здесь стояла просто невыносимая! Из последних сил задерживая дыхание, девушка вцепилась в крупный кожистый шарик размером с баскетбольный мяч и с силой потянула на себя. Как бы ни так! Этот «паразит» никак не желал спрыгивать с насиженного места. На то чтобы отодрать его от ствола, к которому он так качественно прицепился у Гермионы ушло не меньше получаса, за которые бедная девушка едва не погибла от нехватки кислорода. К тому моменту, когда вожделенный бутон с характерным щелчком, наконец, сорвался с коряги и оказался в руках Гермионы, та уже почти теряла сознание. Едва шевелясь, она выбралась из-под цветка и на четвереньках поползла прочь. Добравшись ползком до свежего воздуха и кристальной воды озера, она наконец отдышалась, умылась и на удивление быстро пришла в себя и сумела вполне удобно сесть. Пришла пора рассмотреть свой «благоухающий» дохлятиной трофей. Впрочем, стоило признать, что бутон распространял намного более слабый запах, нежели его уже распустившийся родственник. Это радовало, потому как в голове у нее все еще продолжал перекатываться немного дезориентирующий туман. Однако же школьная всезнайка усиленно напрягла свой уставший мозг, выуживая из путаных закоулков памяти, что, собственно, с этой пакостью необходимо проделать, дабы она не вредила здоровью, а наоборот помогла. И совсем скоро она уже была в курсе, что бутон раффлезии необходимо растолочь, чтобы выступил маслянистый сок, который в свою очередь следует смешать с ещё несколькими мудреными ингредиентами, … которых у нее естественно не было.
— Вот дура, — в сердцах сплюнула бывшая гриффиндорка, досадливо разглядывая бесполезный «пахучий» шарик в своих руках. — Почему нельзя было сразу подумать? Тогда бы и не лезла за этой гадостью. Чуть не отравилась там. Ужас!
Утомленно вздыхая, девушка потащилась к месту, где не так давно оставила Снейпа. Мужчина все еще спал, неудобно привалившись спиной к шершавому стволу пальмы.
«Устал, змей», — девушка и сама не поняла, почему вдруг стоит рядом с этим вредным человеком и рассматривает его с такой светлой улыбкой.
«Дура и есть», — в конце концов сокрушенно тряхнула она головой и, решив «не пропадать же добру», присела на один из ближайших плоских камней и принялась мочалить добытый бутон увесистым камнем.
— Мисс Грейнджер, — донеслось до ее слуха раздраженное ворчание в промежутке между ударами. — Вы долго собираетесь пытать мой мозг этим убийственно монотонным, но оглушительным грохотом? Видит Мерлин, вы хуже Темного Лорда!