— О том, о чем и полагалось: о магических потоках, о концентрации, о внутренних резервах и прочих важных вещах, которые на мои многочисленные призывы никак не откликнулись, — отмахнулась она.
— Это называется, мисс, «горе от ума», — заметил профессор, чей менторский тон сильно подпортил очередной приступ кашля.
— Я все делала в точности, как описано в книгах, — не сдавалась упрямая заучка.
— Не сомневаюсь, — покладисто согласился мужчина, поднимаясь на ноги и забавно кряхтя. — Встаньте.
Гермиона не раздумывая выполнила указание. Сердце запрыгало, снова разгораясь робкой надеждой. Ведь этот человек — Гений! И получив персональный урок лично от Мастера, возможно…
— Ваша проблема здесь, — прервал ее размышления учитель, ткнув холодным пальцем точно в лоб. — Вы слишком много думаете: сомневаетесь, взвешиваете, боитесь ошибиться. Скажите мне, мисс Грейнджер, не раздумывая, вы волшебница?
— Да! — без колебаний выпалила девушка.
— Разве? С чего вы это взяли? В чем выражается ваша «волшебность»? В умении читать? Или в способности вбить себе в голову целую прорву ненужной лично вам информации?
Ох, уж эти противные снейповские интонации! Гермиона сильней ла зубы. А бывший Гроза принялся медленно кружить вокруг нее, в темноте обволакивая собственным голосом.
— А может вся ваша сила хранилась в том куске деревяшки, без который современные волшебники не способны сходить даже в уборную.
— Северус… — сдавленно прервала его девушка.
— Да, мисс Грейнджер?
— Прекратите, пожалуйста! Я просила вас больше не делать так. Ваши методы обучения ужасны! Двадцать лет на посту преподавателя ничему вас самого не научили!
Он лишь хмыкнул и продолжил:
— Скажите, Гермиона, у вас в детстве были спонтанные выбросы магии?
— Конечно, — фыркнула та.
— Конечно, — он щелкнул своими длинными пальцами прямо возле ее правого уха. Девушка дернулась от неожиданности. — Смею предположить, что ваша волшебная палочка самостоятельно без вас не колдовала. В ней нет ни капли магии, она лишь проводник того, что кипит вот здесь, — с этими словами он неожиданно развратно провел холодной ладонью по ее груди и медленно спустился на живот, мучительно приятно обвел кончиком пальца окружность вокруг пупка. — Она здесь – живая, спонтанная, дикая. Ее не надо душить рациональным интеллектом. Эту силу нужно просто выпустить.
Он завораживал. Даже голос его казался волшебным. Каждый звук, произнесенный им, проникал под кожу, растекался где-то внутри, заставлял кровь стремительно бежать по венам, а волоски по всему телу приподнимались.
— Не надо думать, девочка, — теперь он говорил куда-то в затылок, и она чувствовала его дыхание в своих волосах. — Просто чувствуй. Позволь магии просто быть.
Уже обе его руки скользили по ее телу, медленно спускаясь все ниже. Гермиона и сама не понимала, что происходит, но останавливать это совсем не хотелось. Она просто чувствовала. Шла за его шелковым голосом в какую-то обжигающую неизвестность, горела огнем изнутри.
Ловкие пальцы, лаская через тонкую ткань пижамных штанишек, пробежали по самому чувствительному ее местечку, и в этот самый момент она почувствовала… Яркие синие искорки спрыгнули с ее ладоней, а радужка ее собственных глаз (Гермиона была уверена) сейчас горела таким же золотом, как раньше она видела у самого Снейпа.
— Выпусти ее, — шепнул этот бархатный голос в самое ушко. — Сейчас.
====== Глава 18 ======
Небольшой костерок задорно потрескивал, разукрашивая непроглядную ночную темень пятнами теплых бликов. Гермиона подсела как можно ближе к огню и, подтянув коленки к груди, задумчиво глядела в причудливые узоры пламени. Первая эйфория от неожиданно удавшейся беспалочковой магии сошла на нет, сменившись раздраженным смятением. В тот момент, когда волшебные горячие искорки вдруг спрыгнули с ее пальцев, у девушки перехватило дыхание от переполнившего сиюминутного счастья. Но уже в следующее мгновение Гермиона испугалась, что вдохнуть не решится больше никогда в жизни, осознав, как бесстыдно она сама жмется спиной к прильнувшему сзади мужчине, а в области копчика ее обжигает отнюдь не пламя. Однако Снейп быстро отступил, его волшебные объятия растворились в ночи, и вдруг стало так холодно без его теплых рук… оказывается умеющих быть такими нежными. Из-за пестрого хоровода собственных противоречивых ощущений школьная умница смогла только растерянно наблюдать, как ее бывший учитель быстро словил одну из брошенных ею сияющих магических крупинок подвернувшейся иссохшей веткой и как всегда ловко соорудил небольшой костерок. После этого он устало присел рядом и, морщась, вытянул опять видимо разболевшуюся ногу.
— Говорил же, мисс Всезнайка, вы что-то не так делаете, — хмыкнул он, и во всполохах разгорающегося костерка Гермиона явственно рассмотрела его лукавую усмешку.
Прикусив губу, она какое-то время напряженно сверлила его взглядом, пытаясь систематизировать собственные чувства. Это было сложно! Смущение, возмущение и радость смешались внутри в равных пропорциях, однако для «мисс рациональности» смеяться, ругаться и краснеть одновременно не казалось логичным. Снейп молчал, и по его лицу, как обычно, ничего нельзя было разобрать. Всё ещё потрескивающая магией тишина затягивалась, напряжение росло, сердце колотилось, мысли бежали стремительно. И всё же этой ночью у неё вышло то, что не удавалось много лет подряд — она, Гермиона Джин Грейнджер, маглорождённая волшебница, колдовала без палочки! И это было потрясающе! И помог ей в этом он… А уж заметив, как бывший профессор ерзает, пытаясь устроиться таким образом, чтобы его собственные, «мужские» проблемы, явно доставляющие сейчас некоторое неудобства, были не так заметны окружающим, то есть непосредственно ей, Гермиона всё же улыбнулась.
— Надо признать, что этот метод активации внутренних магических резервов я не пробовала, — согласилась она, еще сильнее заливаясь краской.
— В книгах о нём не упоминается, — криво усмехнулся мужчина.
Желание спросить, как до такого додумался он сам, буквально жгло кончик языка, однако произнести его вслух девушка всё же не решилась.
— Да, учебники об этом молчали, — опустив взгляд, чтобы не выдать собственные мысли, Гермиона добавила, — Тут помощник нужен.
— Однозначно, — фыркнул в ответ мужчина. — И вряд ли то рыжее недоразумение, что по нелепой случайности считается вашим женихом…
— Не надо! — вскинувшись, прервала его она, и на первый план вдруг выползло недавнее возмущение. — Вы не имеете права говорить подобные вещи о Рональде! Тем более, что все они незаслуженные! И вы вообще не знаете какой он!
Снейп медленно приподнял бровь и, сощурившись, впился изучающим взглядом в так внезапно разгневавшуюся собеседницу.
— Да! Вы совсем не знаете, какой он! — тем временем продолжала Гермиона. — А Рон замечательный! Он добрый, веселый, сильный и надежный! И еще он хороший друг, и у них такая дружная семья! И…
— И вы так и не сказали, что любите его, — прервал ее гневную тираду Снейп.
— Я хотела! — еще больше взвилась Гермиона. — Я люблю его и выйду за него замуж!
— И совершите досадную ошибку…
— А это вообще не ваше дело! — клокоча от гнева, рявкнула она.
— Не моё, — согласился он. — Людям свойственно ошибаться. И вы не исключение.
— Можно подумать вы всё и всегда делаете правильно, — зло прошипела девушка.
— Нет, — печально усмехнувшись, покачал головой он.
— Конечно, «людям свойственно ошибаться», — перекривляла его же реплику Гермиона, краем сознания ощущая, что начинает перегибать палку. — Да вы облажались, больше, чем кто бы то ни был! И Рон не большая ошибка, чем ваша дорогая Л…
Это имя так и не успело сорваться с губ, потому что девушка в последний момент, все же успела остановиться и закрыть рот, но оно удушливой тяжестью повисло в окружившем их обоих пространстве.
«Лили»…
«Лили»…
«Лили»…
Снейп смотрел на нее пугающе остекленевшим взглядом. Гермиона снова покраснела до корней волос, но теперь уже от стыда.
— Извините, сэр, я не хотела… — виновато пробормотала она, вдруг почувствовав разом всю скопившуюся за эти дни усталость.