Девушка тяжко вздохнула и в сотый раз присела рядом с притихшим под деревом Снейпом. Хвала Мерлину, сейчас профессор наконец-то мирно спал! Гермиона потрогала его прохладный лоб и с накатившей вдруг нежностью погладила впалую, поросшую спутанной бородой щеку. Этой ночью мужчине пришлось нелегко: его лихорадило, а тело то и дело сводило судорогами. Закусив губу, бедолага сдавленно выл от боли, а когда Гермиона в свете яркой луны рассмотрела блестящие дорожки слез на его лице, то расплакалась и сама. Она сидела до самого утра, прижав бывшего учителя к себе и, мерно раскачиваясь, баюкала его в своих объятиях. К утру они оба окончательно выбились из сил, но Снейп наконец немного успокоился, перестал вздрагивать и задремал. А Гермиона еще долго просто сидела, боясь пошевелиться, чтобы не потревожить его хрупкое равновесие, и пытаясь осмыслить то необъятное по размерам странное чувство, которое уже просто невозможно было отрицать, потому как оно теперь заполняло всё ее естество, и от которого было трудно дышать, но безумно хотелось прижать этого вредного… удивительного человека к себе еще сильнее. Девушка и не заметила, как вскоре сон сморил и её.
Пробуждение было просто ужасным. Голова раскалывалась, всё тело, казалось, разваливается на куски, а противная тянущая боль скручивала низ живота в тугой пульсирующий узел. Гермиона жалобно застонала и подтянула колени почти к самой груди, хотелось сжаться в комочек и умереть. Во рту всё пересохло, липкий язык то и дело приставал к нёбу. Невыносимая жара неподъёмной глыбой давила на каждую клеточку тела.
— Мамочка, — жалобно всхлипнула девушка, прижымая ладони к животу и морщась от всё нарастающей боли.
— Сожалею, но я не она, — донеслось вдруг из-за спины.
Нервно вздрогнув, Гермиона резко обернулась и тут же сжалась ещё сильнее от пронзившего живот спазма.
— Профессор, — простонала она обреченно, понимая, что конкретно сейчас никак не готова к неизбежным язвительным пикировкам с самым вредным экземпляром человечества.
— Не дёргайтесь, — продолжил мужчина и его голос приблизился.
— Пожалуйста, оставьте меня, — попросила девушка тихо.
— Боль скоро пойдет, — уверенно заявил он. — Это реакция вашего организма на стресс и перенагрузку. Но теперь хотя бы можно с относительной уверенностью заявить, что вы всё же не беременны.
Онемев на миг, Гермиона отпрянула от бывшего учителя.
— Что вы несёте! — возмутилась она.
Мужчина, тем временем, даже не шелохнулся, слегка сощурившись, и задумчиво рассматривая лицо собеседницы. От его странного взгляда Гермиона вдруг невероятно смутилась и ощутила, как запылали краской щёки.
«Я не беременна! Я не беременна?..
Какое вобще отношение это может иметь к вам, профессор?!» — мысленно вознегодовала бывшая гриффиндорка. — «И с чего ты вообще решил, змей, что могло быть иначе?!»
Мужчина всё молчал, продолжая всматриваться, казалось, в каждую черту ее лица. А в голове девушки вереницей бежали мысли.
«Мантикора меня задери, я же и сама об этом думала… Эти гадские критические дни никак не приходили. И я вспомнила о них совсем недавно, а он, выходит, уже давненько всё заметил и подсчитал?!»
Лицо запылало ещё сильнее…
«Вот же наблюдательный, скотина! Думал, что я беременна? Поэтому и уверял каждый раз, что Рон меня без сомнения найдет, то и дело старался меня чем-нибудь подкормить, всегда крутился где-то за спиной, присматривал, значит… Защищал в своей уникальной манере, параллельно подтрунивая и говоря гадости».
Гермиона в свою очередь тоже принялась изучающе всматриваться в напряженные морщинки у его глаз.
«Думал, я ношу ребенка от Рона».
Она едва сумела сдержать весёлый смешок, представив, в каком ступоре пребывал этот слизеринский мизантроп в тот момент, когда в его слишком умную голову закралась догадка, что он застрял на необитаемом острове вместе с вечно выносящей ему мозг гриффиндорской зубрилкой, которая, ко всему прочему, еще и носит ребенка от одного из отпрысков Уизли. А значит, через определённое время назойливых гриффиндорцев на его несчастную слизеринскую голову станет как минимум двое!
«Бедолага» — мысленно всё же рассмеялась она.
Новый спазм отвлек девушку от забавных мыслей и вернул в неприятную реальность. Согнувшись пополам, она вдруг четко рассмотрела, почему именно профессор пришел к последнему выводу, что размножение хогвартских львят на этом острове ему, хвала Мэрлину, не грозит – пока небольшое, но, казалось, ослепительно алое пятно расплывалось по ткани её видавших виды пижамных штанишек во вполне конкретном месте. От ужаса и стыда, девушка напрочь позабыла, как дышать. Покрывшись холодным потом и покраснев от макушки до самых пяток, она, будто мыша, юркнула за ближайшее дерево и плюхнулась на землю, прижав коленки к груди и обхватив их руками. Хотелось провалиться под землю! Испытывать такой стыд ей ещё не приходилось.
— Мисс Грейнджер, — его тихий красивый голос, прозвучавший неожиданно близко, сейчас показался ей самым ненавистным и противным.
— Уйдите! — буркнула она, не поднимая головы.
— Не разочаровывайте меня, Гермиона, — с усталым вздохом, укорил ее мужчина. — Вы уже давно взрослая девочка. И уж поверьте, я тоже имею определенное представление об устройстве женского организма. Дополним это 16-ю годами стажа работы в школе, где я, заметьте, был деканом целого факультета и имел возможность день за днем наблюдать, как из сопливых детишек вырастают брыжжущие гормонами подростки, со всеми их подростковыми проблемами.
— Уйдите, — повторила Гермиона сквозь зубы.
Нужно было что-то делать. Срочно необходимо было обдумать и найти какое-либо решение, а этот обычно напрочь отмороженный змееныш именно сегодня решил козырнуть назойливым пониманием.
Мужчина снова шумно вздохнул. Кажется, он все же начинал терять самообладание.
— Шагах в пятидесяти отсюда есть небольшая пещера, там внутри несколько источников, — его голос звучал ровно, но чувствовалось, что это дается Грозе с трудом, — Все они теплые. Вполне можно искупаться и выстирать одежду. А если пройти немного вглубь леса, то можно обнаружить целые плантации мха.
“Когда, спрашивается, ты успел это всё обнаружить?!”
Девушка услышала, как рядом с ее ногами что-то с шорохом упало на землю. Неохотно разлепив веки, она искоса бросила взгляд на желтовато зеленый пушистый пучок.
— Сфагнум, — пробормотала она немного растерянно.
— Сфагнум, — согласился мужчина за ее плечом. — Полагаю, легендарная всезнайка должна припомнить о его свойствах…
И она помнила — сфагнум издавна применяют как перевязочный материал из-за его бактерицидных свойств и способности впитывать большое количество жидкости.
Остолбенев, какое-то время девушка ошарашенно смотрела на пучок «своего спасения», а потом решилась таки поднять взгляд на «спасителя». Однако рядом уже никого не оказалось.
Спустя некоторое время Гермиона, наконец-то почувствовала себя более или менее приемлемо и направилась в сторону места их совместной со Снейпом ночевки. К этому моменту девушка навестила обнаруженные профессором пещерные источники и действительно смогла наконец-то нормально искупаться, вымыть волосы и выстирать компрометирующие следы на одежде в теплой пресной воде. Из принесенного ей всё тем же профессором пучка драгоценного мха девушка соорудила вполне приемлемую гигиеническую прокладку, правда для этой цели ей пришлось пожертвовать еще и одним пижамным рукавом. Но это казалось такой мелочью… Теперь в ее распоряжении была целая плантация сфагнума, восхитительно теплая вода в неограниченном количестве, правда в комплекте с едва живым самым вредным в мире защитником. Гермиона не сдержала веселый смешок.
— Ох, профессор… Вы — нечто!
На подходе к нужной полянке девушка, заметно волнуясь, поправила неудобную, но практичную набедренную повязку, сооруженную ею из широкого бананового листа и куска тонкой лианы. Эта нехитрая конструкция предательски просвечивалась сквозь пижаму и была призвана выполнять роль нижнего белья, без которой ближайшие несколько дней девушке было просто не обойтись.