Снейп, тем временем, успел сложить из веток очередной идеальный «домик» для костра и вдруг выжидательно воззрился на бывшую ученицу.
— Что? — растерялась девушка.
— Огонь зажгите, — раздраженно пояснил мужчина.
— А вы? — вся внутренне сжалась Гермиона, уже понимая, чем все закончится.
Даже не пытаясь скрыть, что уже вскипает, Снейп поднял руку с зажатым кулаком. На запястье блеснул широкий металлический браслет, делающий этого сильнейшего волшебника практически «магическим инвалидом».
— Огонь зажги, — прошипел он, опалив девушку таким злым взглядом, что она так и не поняла, почему не загорелась сама.
— Я не могу, — жалко пискнула она.
— Что? — угрожающе сощурился тот.
— Я палочку потеряла, а без нее не могу колдовать, — чуть не плача, выпалила девушка то, что стеснялась сказать даже самым близким друзьям.
— А беспалочкавая магия? — уточнил он, откровенно сбитый с толку.
— Да, не получается у меня! — выкрикнула она, срываясь. — Никогда не получалось, сколько не стараюсь. Никак! Такая вот я заучка бездарная.
Снейп, молча, несколько раз моргнул, а потом досадливо сплюнув, выхватил из кучки хвороста ровную веточку и принялся яростно тереть ею о другую, более широкую и уже заметно подпаленую — видно пользовался ими вчера.
Никогда в жизни Гермиона еще не чувствовала себя идиоткой настолько явно! Ведь раньше всегда могла заявить — они все ошибаются! А вот здесь и сейчас нельзя было не согласиться — этот гад совершенно прав… Закусив губу, она замоталась в плотную ткань мантии, желая от стыда если не сквозь землю провалиться, то хотя бы как-то отгородиться от него. Как назло, естественная нужда прижала просто невыносимо, подходящих кустов поблизости она так и не выбрала, а уходить далеко от Снейпа не хотелось — какой ни какой, а все же защитник.
— Ради Мерлина! Выбери ты уже какие-нибудь! — раздраженно почти простонал вдруг мужчина.
Гермиона почувствовала как лицо плотно заливается краской.
«Вот зачем он такой наблюдательный? Скотина!»
Бывший учитель скосил на нее страдальческий взгляд и, пренебрежительно скривившись, фыркнул:
— Поверьте, мисс Грейнджер, я не собираюсь посягать на ваши девичьи прелести. Было б на что, честное слово!
От такого неприкрытого хамства у Гермионы даже дар речи пропал и она смогла только открыть и закрыть рот, так и не выдавив из себя ни звука. Снейп же, не дождавшись достойной отповеди от вечной надоедливой выскочки, продолжил:
— Вуайеризмом я тоже вроде не страдаю. Так что давайте договоримся: где бы мы не остановились, мальчики налево, девочки направо. Только уж и вы, будьте добры, не подсматривайте.
На последних словах он скривил такую противную мину, что девушка, скинув мантию, вскочила, наконец не выдержав.
— Да как вы… — задохнулась она гневом.
Снейп окинул ее насмешливым взглядом, и выжидательно посмотрел прямо в глаза. Тут Гермиона сообразила, что стоит перед бывшим учителем в тонюсенькой пижаме, и сейчас в области груди на ткани четко выпирают два бугорка, торчащих будто каменые, сосков. Еще больше заливаясь краской, она поспешно скрестила на груди руки, продолжая глазами метать молнии. Профессор же, откровенно забавляясь ситуацией, сделал широкий жест рукой, приглашающий собеседницу все-таки посетить местные заросли.
— Вы самый… самый… — Гермиона запнулась, так и не сумев подобрать достаточно гадкий эпитет, который бы точно охарактеризовал этого воистину противного человека.
Тот, в свою очередь, привычно изогнул бровь, черные глаза насмешливо и выжидательно блеснули. Шумно выдохнув, девушка резко развернулась и стремительно зашагала в заросли.
— Это моя сторона, мисс Грейджер, — от количества сарказма в его голосе, она едва не взвыла.
Развернувшись на 180 градусов, Гермиона гордо задрала подбородок и, стиснув зубы, направилась к кустам на противоположной стороне, демонстративно опустив с предательски торчащей груди руки, расправив плечи и с вызовом глядя прямо в насмешливые черные глаза.
Однако как только густые ветви сомкнулись за ее спиной, наконец скрывая от пронзительного взгляда слизеринской гадины, плечи девушки поникли, а показная уверенность улетучилась со скоростью пробитого воздушного шарика. Отойдя немного вглубь джунглей девушка опасливо осмотрелась.
«Вроде тихо…»
В этот самый момент высоко над головой с ветки с громким криком взлетел большой пестрый попугай с длинным ярко-красным хвостом. Сердце, испуганное неожиданным движением, запрыгало еще быстрее.
«Черт! Надо быстрей возвращаться, пока меня не приметил какой-нибудь местный хищник. Того аспида, что сейчас разжигает костер будто неандерталец, хотя бы условно можно считать знакомым. Он хоть не сьест. Впрочем, кто его знает? Проголодается посильней, сварит и слопает. В школе же мы частенько грешили на вредного преподавателя, приписывая ему вампиризм и прочую ерунду…»
Гермиона раздраженно тряхнула головой, отгоняя глупые мысли.
«Так, хватит! Я здесь не для этого!»
Вскоре организму, наконец-то, стало легче. Ну, это если не считать жутко зудящую кожу на пятой точке, на которой так шустро успели попировать сразу несколько очень голодных москитов.
— Хочу домой! — тихо хныкнула в пустоту несчастная девушка, торопливо пробираясь обратно к обществу самого вредного человека в мире.
Но в следующий момент она застыла на месте, голодным взглядом пожирая просто гигантскую гроздь ярко-желтых бананов, свисающих под собственным весом почти до земли на длинном «хоботе», торчащем из самой серединки размашистых листьев банановой пальмы. Глупость несусветная, но в мозгу вечной заучки сразу всплыло книжное: «Банан — это трава. А отнюдь не пальма, как многие считают».
— Какая, нафиг, разница! — радостно выдохнула она, нетерпеливо выдирая один плод из этой тугой «вязанки».
Запах был просто божественным! От вкуса белой сладкой мякоти кружилась голова, а пустовавший так долго желудок, казалось блаженствовал, принимая в себя великолепную питательную нежность. Наспех сжевав два банана, от чего мир стал значительно ярче, девушка принялась отламывать кисточки по несколько штук от огромной грозди.
— Сейчас я утру вам нос в добывании пищи, уважаемый профессор! — предвкушала она свой триумф.
Нагрузившись ароматной провизией так, что едва могла эту гору держать, Гермиона значительно увереннее отправилась в их импровизированный лагерь.
Тем временем, от веточек в руках зельевара уже вздымался полупрозрачный дымок. Мужчина заметно выдохся, на лбу выступили крупные капли пота. Но он не останавливался, упрямо шерхая деревяшкой, и все шло к тому, что его усилия скоро принесут положительный результат.
Тяжело пыхтя над своим занятием, мужчина все же поднял голову на раздавшийся совсем близко шелест листвы. Самолюбие бывшей гриффиндорки в этот момент пустилось в пляс, потому как она первый раз за все время знакомства с этим человеком увидела на его лице такую яркую гамму эмоций!
Он был голоден!
У нее была еда!
В какой-то момент девушка почувствовала себя королевой мира, держащей в руках рог изобилия. Но недолго – по лицу мужчины вдруг пробежала тень, он опустил полные ужаса глаза на быстро потухшие остатки своего несострявшегося костра.
— Чтоб вас…, — прошипел он, зло отшвырнув в сторону деревяшки, и откинулся спиной на траву.
Грудь его тяжело вздымалась и опускалась, руки раскинуты в стороны, глаза закрыты — он выдохся.
Гермиона замерла, прижав к груди свою «добычу». Со Снейпом никогда не поймешь, как следует себя вести? Стоять на месте, ожидая, пока на нее рявкнут, показалось девушке большим идиотизмом нежели любой другой вариант. Так что она, стараясь выглядеть уверенной и спокойной, проследовала к по-прежнему лежавшей на земле черной мантии, и уселась на нее, свалив бананы как раз между собой и профессорским боком. Снейп открыл глаза и молча уставился в небо.