Мэгги подбежала к двери, открыла ее и бросилась в объятия Люка.
— Все прошло очень-очень-очень хорошо!
— Я слышал, — ответил Люк, с улыбкой глядя на нее.
— Нет, правда, очень хорошо! — сказала Мэгги. — Знаю, что ты был здесь, но прямо после того, как ушел, покупатели повалили, и нас завалили дополнительными заказами. Это было чудесно! Просто превосходно, и теперь у меня болят ноги!
Люк рассмеялся.
— Что хорошего в боли в ногах?
— Это доказательство того, как много работы у нас было, — пояснила Мэгги. — И на секунду нельзя было присесть. Нам придется нанять дополнительный персонал, потому что мы ни за что…
Девушка умолкла. Перевела взгляд с Люка на Натана и обратно на Люка, вдруг поняв, что они оба одеты в костюмы.
— Почему вы ребята так разодеты? — спросила она, округлив глаза. — У нас какой-то праздник, а я забыла?
Звуки «Адажио» Альбинони дошли до ее слуха, заполняя мелодией кафе и улицу. Мэгги посмотрела за спину Люка и увидела струнный квартет и аккордеониста, всех в черных галстуках.
Ее взгляд взметнулся к Люку.
— О мой, — прошептала она.
Натан достал из-за спины ароматный букет из кремовых и бледно-фиолетовых лилий и передал в ее дрожащие руки.
Люк опустился на колено и протянул открытую черную бархатную коробочку с самым великолепным обручальным кольцом, какое она только видела в своей жизни.
— Мэгги, любовь моя, — сказал Люк, — с того момента, как ты прыгнула в мои руки с красными штанами, намотанными на твою шею, я понял, что пропал. Ты наполнила мою жизнь любовью и смехом, сделала мой дом домом… О, милая, не плачь.
— Это же хорошо, — сказал обеспокоенный Натан, дергая ее за руку. — Люк просит тебя выйти за него замуж. Пожалуйста, скажи, что выйдешь. Он репетировал весь день.
— Скажи, что выйдешь за меня, — попросил Люк, потянулся вниз и с любовью потрепал волосы Натана. Его теплые глаза, в которых блестели слезы, ни на секунду не отрывались от ее. — И избавь нас обоих от страданий.
— Да! — выкрикнула Мэгги, наклонилась и обняла их обоих. — Да! Сотню миллионов раз ― да!
Смех и слезы перемешались. Толпа снаружи кафе разразилась аплодисментами. Музыканты начали весело исполнять увертюру «Руслан и Людмила».
Люк надел потрясающее кольцо с овальным бриллиантом на дрожащую руку любимой.
— Я так тебя люблю, — сказала Мэгги, смотря на лицо своего возлюбленного.
Ева танцевала вокруг них, размахивая своим фартуком над головой, как флагом, с огромной улыбкой на лице.
— Эй, Натан, — сказала Ева, остановившись, чтобы перевести дыхание, и глядя на Мэгги с радостью в глазах. — Почему бы нам не сходить на кухню, может, мы сможем найти там одно печенье или пару? Нужно дать этим двум голубкам время наедине.
— А, может, мы найдем яблочную тарталетку? — с надеждой спросил Натан, позволяя Еве взять его за руку. Они оба исчезли в дверях кухни.
Музыка с улицы кружила вокруг них, когда Мэгги подняла лицо. Ее губы встретились с его. А сердце переполнилось чувствами.
— Я люблю тебя, Люк Бенсон, — сказала она, обняв его за шею и зарывшись пальцами в его волосы, — сильно-сильно.
Он слегка отклонился назад и взял ее лицо в свои ладони. От теплоты и любви в его взгляде, у нее задрожали колени.
— И я тебя люблю, — сказал Люк, словно произносил священную клятву, — и буду любить вечно.