Еще Симона знала, что если кто-нибудь способен помочь Ми силой духа, то лишь Сиси.
Она цеплялась за эту веру, как за руку матери Ми.
Глава 3
Когда Сиси вернулась, Симона встала, чтобы мистер Юнг мог сесть рядом с женой. Она еще не успела сесть на другое кресло, когда сестра Ми, Нари, взяла ее под руку.
– Помоги мне принести чай.
Симона пошла с ней в дальний конец большой комнаты к столику, где стояли термосы с горячей водой, стопки одноразовых чашек и лежали кофе и чай в пакетиках.
Тоненькая Нари, прилежная студентка второго курса Массачусетского технологического института, ловко расправила складной картонный лоток.
– Они не скажут тебе, – тихо проговорила она, взглянув на Симону темными глазами из-за темных очков. – Все очень плохо. Ми получила три пули.
Симона открыла рот, но слова не шли. Не было слов.
– Я слышала, как полицейский говорил с медсестрой, когда ее повезли на операцию. Она потеряла много крови. Такая маленькая и потеряла столько крови. Ты пойдешь со мной, чтобы сдать для нее кровь? Может, не прямо для нее, но…
– Да. Что нужно делать? Куда идти?
Симона была несовершеннолетней, поэтому ее сопровождала Сиси. Они ждали в очереди – сдавать кровь пришли многие.
В кресле Симона отвела взгляд – при виде игл ее всегда подташнивало. Потом она отпила из стаканчика апельсинового сока, как было велено.
На обратном пути она сказала Сиси, что хочет зайти в туалет.
– Я пойду с тобой.
– Все в порядке. Я сама.
От апельсинового сока ее затошнило.
Войдя внутрь, Симона увидела женщину, стоящую возле одной из раковин. Женщина плакала.
Мать Тиффани.
Миссис Брайс была ее учительницей английского языка в седьмом классе. В том же году – и все это знали – мистер Брайс с ней развелся, чтобы жениться на другой женщине (намного моложе), которая была от него беременна.
Симона внезапно поняла, что до этой минуты не вспоминала ни о Тиффани, ни о Тренте – мальчике, которого, как ей казалось, она любила.
– Миссис Брайс…
Не переставая рыдать, женщина обернулась.
– Простите. Я Симона Нокс. Я училась у вас в средних классах. Я видела Тиффани сегодня вечером перед… до того, как…
– Ты там была?
– С Ми-Хи Юнг и Тиш Олсен. В кино. Ми делают операцию. В нее стреляли, она получила три пули. Тиш погибла.
– О Боже. – Они стояли, глядя друг на друга, по их щекам текли слезы. – Тиш? Тиш Олсен? О Боже, Боже. – Миссис Брайс обняла Симону. – Тиффани в операционной. Она… они ничего не говорят…
– А Трент? Она была с Трентом.
Миссис Брайс отступила на шаг назад, прижала ладони к глазам, помотала головой.
– Я буду молиться за Ми. – Она отвернулась к раковине, включила воду, плеснула себе на лицо. – А ты помолись за Тиффани.
– Я помолюсь, – искренне пообещала Симона.
Ее больше не тошнило. Внутри и так была пустота.
В комнате ожидания Симона уснула, положив голову на колени Сиси. Потом проснулась и продолжала лежать с такой мутной головой, что в комнате, казалось, плавал тонкий слой тумана. Сквозь этот туман она видела мужчину с седыми волосами и голубым от щетины подбородком. Он говорил с миссис Брайс.
Миссис Брайс снова плакала, но теперь не так, как тогда, в туалете. Она сжимала руки на коленях, сжимала губы, но все кивала и кивала. И даже сквозь слой тумана Симона видела облегчение.
Тиффани не умерла. Как Тиш. Или как Трент.
Ми тоже не умрет.
Она не может умереть.
Они ждали. Симона вновь уснула, правда, неглубоко, и поэтому почувствовала, как Сиси напряглась.
Вышла женщина-доктор с иссиня-черными, стянутыми в узел волосами. У нее был акцент – возможно, индийский. Впрочем, акцент растворился в тумане, когда Симона осознала слова и вскочила.
Ми пережила операцию.
Пуля задела правую руку. Мышцы не повреждены.
Пуля задела правую почку. Прооперировано. Вероятно, повреждений не останется.
Пуля в груди. Легкие полны крови. Дренаж, операция, переливание крови. Следующие двадцать четыре часа будут критическими. Ми – молодая и сильная.
– Когда ее переведут из хирургии в реанимацию, мы разрешим посещение. На короткое время, только по два человека. Она под седативными препаратами, – продолжала врач. – Пусть поспит несколько часов. А вы должны немного отдохнуть.
Миссис Юнг плакала.
– Спасибо. Спасибо. Мы подождем и потом придем к ней. – Мистер Юнг обнял жену за плечи.