В этом вагоне ехала тетушка Каролина. Катила себе преспокойно, не подозревая о том, что поезд неудержимо мчит ее прямехонько в котел людоедов острова Бимхо.
При таких обстоятельствах каждый на месте Франтика сложил бы оружие. Вышел бы с вокзала, купил себе на оставшиеся две кроны пятьдесят геллеров трамвайный билет, дающий право проехать на седьмом номере до Вацлавской площади, здесь бы пересел на трамвай двадцать первый и доехал до конечной станции – до Браника. Там бы вышел, добрался пешком до своего родного дома и, открыв дверь, объявил отцу с – матерью: «Я приехал на вокзал слишком поздно. Опоздал на одну минуту и не захватил бедной тетушки. Теперь мы ее никогда не увидим».
Да, так поступил бы каждый обыкновенный человек. Но только не Франтик! Ни на одно мгновенье ему не пришло в голову оставить тетушку Каролину на съедение людоедам. Ему было абсолютно ясно – судьба тетушки в его руках и наступило время показать, на что способны Паржизеки, даже если им только четырнадцать лет.
Он еще не отдавал себе отчета, как будет действовать, но твердо решил не отступать ни перед чем.
Поглядите, как безумен человек, вообразивший, что он хозяин своих поступков. Франтик задумал непременно догнать тетушку Каролину. Но как это сделать, без сомнения, знали только носильщик пан Цабицар да еще стрелочник пан Кубелка. И вот по какой причине: пан Цабицар был человеком вспыльчивым, а пан Кубелка – чересчур спокойным.
Пана Цабицара судьба предназначила для совершенно исключительной роли. Именно он, по велению судьбы, должен был отнести в вагон багаж тетушки Каролины. Шестнадцать мест, – ни больше, ни меньше. Когда пан Цабицар взялся за это дело, он не подозревал, что его ожидает. Человек он был ко всему привычный. А потому безропотно взвалил на свои плечи самый большой чемодан и отнес его в вагон. Вернувшись, он захватил еще шесть чемоданов, – словом, выполнял свои обязанности без малейшего ропота. Но когда он пришел в третий раз и увидел перед собой еще три чемодана и четыре баула, обкрученные веревками, коробку со шляпами и гладстоновский саквояж, у него разлилась желчь. В бешенстве схватил он вещи и, не заботясь о том, хорошо ли они упакованы, прыгнул с платформы в вагон, собираясь безотлагательно свести счеты с бессердечной женщиной, навалившей на него эту сизифову работу. Не удивительно поэтому, что один из чемоданов отвязался и упал на платформу, чего пан Цабицар и не заметил.
Как раз у этого-то чемодана Франтик и остановился, убедившись, что поезд уже ушел. Он тотчас узнал тетушкино имущество, к тому же на чемодане был приклеен ярлык с ее именем. «Вот все, что осталось от дорогой тети!» – подумал он горестно.
Именно этой минутой воспользовалась судьба, чтобы передвинуть другую фигуру на шахматной доске. По ее приказу пан Кубелка, который как раз проходил мимо, обернулся и спросил:
– Ты потерял маму, парнишка?
Франтик, уже давно чувствовавший себя мужчиной, при других обстоятельствах посчитал бы такой вопрос за смертельное оскорбление. Однако здравый смысл подсказал ему, что не время обижаться. Поэтому он со всей возможной вежливостью ответил:
– Нет, пан. У меня пропала тетушка.
– Да ну! – сказал пан Кубелка тоном, свидетельствовавшим, что исчезновение тетушек он считает делом столь же обычным, как потеря пуговицы. – Куда же она подевалась?
– Она уехала на остров Бимхо.
– Это дальше Давли? – спросил пан Кубелка уже с некоторой долей любопытства в голосе, потому что в молодости он собирался построить где-то под Давли летнюю дачку.
– Что вы, пан! Это в Великом, или Тихом океане.
– Вот оно что! – удивился пан Кубелка, как видно, разочарованный. – Значит, тебе нужно ее догонять.
– Да, пан, мне тоже так думается. И это не так уж трудно сделать; тетушка говорила, что по дороге заедет к своей приятельнице в Ческе-Будейовице и там заночует. А у меня в кармане только две кроны и пятьдесят геллеров.
Пан Кубелка задумался. После минутного молчания он произнес:
– Две с половиной кроны на дорогу до Тихого океана – это маловато. Но на трамвай до Вршовице вполне хватит.
– Но мне не надо во Вршовице!
– Ты поедешь во Вршовице, – повторил пан Кубелка внушительно. – Прямо на вокзал. Там ты найдешь пана Швейногу. Моего племянника. Он обучает тормозных кондукторов. Ищи его в буфете. Через два часа пан Швейнога следует скорым товарным поездом в Будейовице. Он спрячет тебя в каком-нибудь вагоне, а в Будейовице разбудит, если ты ненароком заснешь. Ясно?
И в самом деле: как сказал пан Кубелка (направляемый рукой провидения), так оно и вышло.
Франтик покатил на Вршовицкий вокзал.
В буфете ему посчастливилось сразу же найти пана Швейногу.
Пан Швейнога отвел его к товарному вагону, стоявшему на запасном пути, предложил залезть в него и чувствовать себя как дома.
Франтик выполнил все точь-в-точь. Разыскал между ящиками уютный уголок, улегся на старую попону, и пан Швейнога задвинул дверь.
Через час поезд тронулся.
Прошло два часа, и Франтик заснул. Привидевшийся ему сон был необыкновенно реален.
Снилось ему, будто тетушка Каролина уже подъезжает к острову Бимхо. Сидит в маленькой лодке, быстро гребет и не сводит глаз с приближающегося берега. Еще несколько взмахов веслами…
«Вернись, тетя!» – хочет крикнуть Франтик, но не может выдавить из себя ни единого звука.
А тетушку уже подхватили волны прибоя, лодка то взлетает, то падает вниз; о боже, вот лодка стукнулась килем о дно и остановилась! Тетушка встает, берет два самых больших чемодана, прыгает в воду и храбро пробирается вброд. Маничек своим веселым щебетом подбодряет ее. Тетушка кладет чемоданы на раскаленный песок и возвращается за остальными вещами. Солнце палит немилосердно, в дрожащем воздухе замирают кроны пальм, но тетушка ничего не замечает. Вот все вещи из лодки выгружены. Тетушка берет клетку с Маничком и в последний раз спускается в воду. Она идет быстро, точно боится опоздать. Вот она уже на берегу и осторожно ставит на песок клетку с канарейкой. Оглядывается по сторонам. Волна выбрасывает на берег обломок шеста, тетушка поспешно наклоняется, берет его своими пухлыми руками и выводит на девственно гладкой поверхности прибрежного песка большими красивыми буквами:
ОСТРОВ ТЕТУШКИ КАРОЛИНЫ
Вдруг раздается испуганный писк Маничка. Со всех сторон из лесных зарослей, окаймляющих берег, крадутся чернокожие людоеды. Изо рта у них течет слюна, копья направлены прямо в тетушкину грудь. Но тетушка их не замечает. Она любуется своей красивой надписью и шестом ставит в конце ее точку.
«Тетушка!» – снова хочет крикнуть Франтик, но не может – горло его сдавила судорога…
В этот страшный момент Франтик проснулся. Вытер со лба холодный пот и с облегчением вздохнул. Слава богу, это только сон. Скоро он будет в Будейовице…
Франтик вздрогнул. Ему вдруг стало не по себе, словно что-то было не в порядке. Поезд стоял, и в полуоткрытые двери вагона заглядывало солнце. А ведь должна быть ночь…
Он быстро вскочил на ноги и кинулся к двери.
Картина, которая представилась его взору, была необычно живописна. Но, увы, перед ним был не будейовицкий вокзал. Географические познания Франтика подсказал и ему, что сразу же за вокзалом не могут выситься красавцы-великаны Альпы, вершины которых даже летом покрыты снегами. А они высились. И весело сверкали на солнце. А заодно ярко блестела надпись на здании вокзала. На белом фоне черными готическими буквами было написано:
– Вот так штука, – сказал Франтик и тяжело опустился на ближайший ящик.
ГЛАВА ШЕСТАЯ,
рассказывающая о том, как Франтик спасается от разъяренной толпы, собравшейся в Санкт-Михаэле на праздничное гулянье
Санкт-Михаэль – это небольшой красивый городок неподалеку от границ Штирии. Вокруг него на крутых склонах гор, покрытых ярко-зеленой муравой, пасутся стада коров; мужчины там носят короткие штаны из оленьей кожи, ноги у них кривые и мускулистые, твердо и размашисто шагают они по земле. А как прекрасно бледно-голубое небо!.. Оно отражается в горных ручьях, быстрых, как стрела, и прозрачных, как кристалл.