— А ты бы предпочел, чтобы наоборот?
— А как же! — без улыбки сказал велосипедист. — А как же? Конечно, предпочел бы! Это ты о нем хлопочешь? — добавил он, указывая на тело.
— Да.
— Это твой дружок?
Майа заметил, что даже когда велосипедист молчит, он все равно держит рот открытым.
— Нет. Не мой.
— Тогда какого же хрена тебе грузовики подавай? Оставь его здесь, раз он не твой дружок.
— Нет, — сказал Майа.
— Непонятно что–то, — сказал велосипедист. — Если он не твой дружок, оставь его здесь. Впрочем, это твое дело. Стараешься словно для себя самого. Пока!
Он сел на велосипед и в мгновение ока исчез за углом. «Тоже мне!» — процедил сквозь зубы Майа. Потом сошел с тротуара и встал посреди мостовой. Улица по–прежнему была пустынна. С минуту он стоял в нерешительности.
— Эй, старик! — раздался чей–то голос.
Майа обернулся. Кричал тот самый велосипедист. Он подрулил поближе, уперся одной ногой в землю и, не слезая с седла, взволнованно уставился на Майа.
— Я его видел, — сказал он.
— Кого видел?
— Грузовик для перевозки мертвых. Я думал было, что ты, старик, шутишь, а представь, видел! Даже не грузовик, а вроде бы огромная платформа, и на ней навалом лежат трупы. Он стоит метрах в трехстах за углом. Нет, скажи, разве не смешно — жмуриков у нас возят на машинах, а мы, живые, пешедралом топаем. Ей–богу, весь мир перевернулся!
— А при грузовике были люди?
— Были — четверо. Трое в кабине, а один, чернявый, залез на крышу кабины. Они как раз закусывают, и знаешь, вот по какому куску колбасы и хлеб тоже! У, сволочи! Такие небось не жрут консервов.
— Значит, ты велел им сюда заехать? — спросил Майа.
— Нет, — удивленно сказал велосипедист, — с чего это я буду им велеть?
— Да чтобы увезти этого.
— А‑а, — протянул велосипедист, — но ты же мне ничего не сказал.
— Ну ладно, ладно, — сказал Майа. — Что ты сейчас собираешься делать? Обратно едешь? В том же самом направлении?
— Да.
— Тогда, будь любезен, скажи по пути этим типам, чтобы заехали сюда.
— Извиняюсь, — сказал велосипедист, — если тебе интересно возиться с этим малым, хоть он тебе и не друг–приятель, — твое дело, я уж говорил, словно для себя стараешься, а меня уволь, я в такие дела мешаться не намерен.
— Почему?
— Нипочему, — ответил велосипедист, — не хочу, и все тут.
— Ты пойми, — сказал Майа, — этот тип не мой товарищ, но я его знал, понятно!
— А‑а, знал, — протянул велосипедист. — Сразу бы так и говорил, что знал. Если знал — дело другое. Ладно, выполню твое поручение.
— Спасибо.
Велосипедист поставил педаль вертикально и нажал на нее ногой.
— Смешно все–таки, ей–богу, в этой хреновой армии мертвых на машинах развозят.
— А мы, живые, — сказал Майа, — мотаемся пешедралом по дорогам. Мир перевернулся.
— Это ты верно сказал, — удовлетворенно улыбнулся велосипедист, — весь мир перевернулся.
Он исчез за углом. Майа по–прежнему стоял в одиночестве посреди мостовой. Через несколько минут из–за угла показался грузовик, подрулил к нему. Майа сделал знак остановиться. На крыше кабины действительно устроился невысокий чернявый парень, коренастый, видать, весельчак; он возвышался над платформой, где лежали трупы в одежде защитного цвета.
— Привет, браток! — крикнул он, взмахнув куском колбасы.
— Привет! — сказал Майа.
Из кабины вылезли двое. Оба жирные, с лоснящимися физиономиями, в их благополучном обличии чувствовалось что–то нечистое.
— Это твой дружок? — спросил один из них.
— Нет, не мой.
Оба подошли к телу. Подошли вразвалку, не торопясь. И молча уставились на труп. Майа почему–то показалось, что его присутствие их стесняет.
— Грязная у нас работенка, — извиняющимся тоном сказал один, тот, что отозвался первым.
— Ишь как заговорил! Подсоби лучше, — авось не уморишься! — весело крикнул чернявенький. — Ведь сам же напросился на эту грязную работенку. Никто тебя силком не тянул. Ведь добровольно пошел, а?
— Ну ладно, — недовольно сказал первый.
Из кабины вышел шофер и, прислонившись к капоту машины, стал раскуривать сигарету. Был он высокий, хорошо сложенный, с пошлой физиономией, а под носом у него в виде запятой чернели усики. Он скрестил ноги в кожаных крагах и стал смотреть перед собой отсутствующим взглядом.
Те двое подняли тело, один за плечи, другой за ноги, и потащили к грузовику.