Унимо прислонился к стене. Горло сжимали руки утопленника: холодные, слабые, не до смерти — до тошноты.
Ухмылка номер три.
— Чтобы защитить мастеров — тех, кто не вредит обычным людям, конечно, — мы и работаем. Уже разоблачили подпольную организацию студентов. Сначала они, разумеется, всё отрицали, говорили, что занимаются поэзией, но потом, когда мы провели с ними работу, они рассказали, что замышляли убить королеву.
Тишина булочной стала весить во много раз больше, словно дом погрузился на дно моря.
— Пожалуйста, уходите, — попросил Унимо.
— Сейчас-сейчас, уже почти всё, — понимающе кивнут птичник-защитник. — Чтобы защитить мастеров, как вы понимаете, нам нужно знать, где они. Королева сказала, что Мастер Реальнейшего должен знать всех.
— Уходите, — повторил Унимо.
— Если с ними что-то случится, вы будете виноваты. Но может произойти и нечто худшее: загнанные в угол мастера начнут защищаться самостоятельно. И это тоже будет на вашей совести, Мастер Реальнейшего.
Лейтери ушёл, отогревшись, вытянув из булочной Хирунди всё тепло. Очаг погас, но Унимо не спешил разжигать его.
— Какой неприятный тип, — сказал Тьер. — Из тех, кто может, проходя мимо, пнуть кота.
На следующий день Унимо получил официальное приглашение во дворец. Королева в безупречно вежливых выражениях просила своего подданного Унимо Ум-Тенебри явиться на встречу в королевскую резиденцию, когда тому будет удобно.
Бланк с тонкой рамкой цветов флага Королевства, печать с изящно перевитыми «Т» и «Х». Сначала Унимо хотел положить письмо в карман, но потом сердито бросил его на стол. Хватит уже, сколько можно писать ему письма, которые он не может забыть.
Мастер Реальнейшего несколько раз прошёлся по булочной, потом сердито стянул с вешалки тёплый плащ и шарф.
— Подожди-подожди, ты что, собираешься пойти во дворец в этом? — Тьер спрыгнул с подоконника, подошёл к Унимо и обвиняюще ткнул в него пальцем.
— А что такого? Подумаешь, во дворец, — голос Смотрителя звучал не так мальчишески бесстрашно, как ему бы хотелось.
Немного растянутый, но прочный, как сеть, сине-зелёный рыбацкий свитер, подаренный Мицей, действительно, был не самым подходящим нарядом для королевской аудиенции.
— Конечно, как Мастер Реальнейшего, ты можешь заявиться во дворец хоть голым — фыркнул Тьер, — и никто тебе слова не скажет. Все знают, чем это может грозить…
— Чем это может грозить? — от резкого порыва ветра Тьер едва удержался на ногах и не мог вдохнуть.
Мастер Реальнейшего увидел страх, взгляд выброшенного на берег кита, и тошнота подступила с новой силой.
— Прости, — пробормотал Унимо, — я устал слышать о своих привилегиях, которые мне не нужны.
Тьер мрачно покачал головой:
— «По праву земли и крови», как записывали раньше в книгах подданных. Из этой грязи и слеплено всё наше наследство.
Унимо сходил в ближайшую лавку с одеждой и купил тонкую белую рубашку и простой чёрный камзол.
— Всё-таки я лишённый наследства шейлир, так что мне простительно явиться во дворец без серебряных пуговиц, — решил он.
Тьер только вздохнул. И когда Унимо уже накинул плащ и взялся за ручку двери, быстро спросил:
— А можно мне пойти с тобой во дворец?
Это была плохая идея — уступать Тьеру, когда он хотел куда-то пойти. Очень плохая идея. Но чувство вины всегда становилось для Унимо магнитным отклонением компаса правильных решений.
Проблем с одеждой у Тьера не возникло: пользуясь разрешением Унимо, он тратил королевское жалование своего тюремщика, и купил несколько весьма дорогих нарядов.
— Не слишком ли роскошно для королевского преступника? — Тьер как будто и правда смутился, обнаружив на своём камзоле серебряное шитьё.
— В самый раз, — улыбнулся Унимо.
Тьер сбежал, как только они беспрепятственно прошли все охраняемые посты. Унимо не удивился, только понадеялся на то, что, если будет что-то совсем уж ужасное, он почувствует. Но королева сама виновата: не надо было вызывать его сюда, где он до сих пор слышал шаги Форина, видел лицо Малума за несколько минут до прыжка с крыши, чувствовал недовольство Грави, который не мог противиться воле Смотрителя… Королева знала всё это, и тем не менее вызвала его во дворец.