Светящаяся вершина касалась неба, а белые пушистые облака гладили её. Среди них попадались и тёмно-голубые, окрашенные примесями сапфировой пыли, которой ветры не давали упасть на землю.
Я поднимался к гребню. Шёл навстречу ореолу, больше не видя и не ощущая ничего кроме него. И в один момент, когда показалось, что могу дотянуться до света рукой, он исчез. Расступился. Я оказался на самом верху. Глазам открылась ошеломляющая картина: внизу некий гигант расстелил ковёр из цветущей зелени. Он сделал это очень давно. Люди не помнили тех времён и смутно представляли себе великана.
Сквозь тенистые рощи текли извилистые реки и ручьи. О влиянии человека напоминали лишь фруктовые сады и небольшие пруды, видневшиеся вдали. Здесь же, у горы, царила нетронутая природа. Настоящая. Свободная.
Ветер коснулся плеча, напоминая о цели. Я обернулся и посмотрел в сторону моря. На побережье. Синяя гладь выглядела абсолютно спокойной, безмятежной. Её заключали в объятия два скалистых мыса, поросших зеленью. Они формировали уютную бухту, куда могли заходить корабли с небольшой осадкой.
В тихой воде отражались пушистые облака, висящие в небе. А вдали, где оно почти смыкалось с поверхностью моря, виднелась россыпь Жемчужных островов. Они представляли собой небольшие отмели из особого песка, покрытые слабой растительностью, с одной-двумя пальмами. В свете полуденного солнца, они выглядели, как ожерелье жемчужин, нанизанных на призрачную нить. На Сапфировом острове существовало предание: ожерелье обронил сам Создатель.
Я не пошёл к бухте напрямую: круговой путь в обход горы мог подарить ещё впечатлений. Решил спуститься через тенистые леса.
Они буквально звенели. Отовсюду раздавались трели цикад и других насекомых. Их пытались перепеть лесные птицы. Из ветвей высоких деревьев доносились крики обезьян.
Я следовал по пути в форме большого полукруга, сквозь шелест раздвигаемой листвы и травы под ногами. Шум ветвей на ветру, лианы и свежесть воздуха – приятный след вчерашнего дождя. Всё вокруг дышало. Разговаривало на неведомом для людей языке. Деревья, трава, цветы. Сама земля.
Здешняя природа жила собственной жизнью. Она не отталкивала меня, а словно предлагала познакомиться. К тропинке, что опоясывала подножье горы, деревья клонили ветви. С них свисали разноцветные тропические фрукты.
За всё время, проведённое на острове, я не узнал названий и половины из них. Многие выглядели весьма соблазнительно, но я не рискнул пробовать незнакомые плоды.
Изредка попадались небольшие поляны. Я проходил по их краю, стараясь держаться вне прямого солнечного света.
В конце тропинки ждал небольшой, начинавшийся из родника ручей. Чистый и немного пенящийся вблизи порогов. Я мог перепрыгнуть его, однако решил ступить в воду. Та оказалась невероятно холодной, и, будто получив толчок, я выпрыгнул из ручья на каменистый берег.
Холод долго не отпускал. Пришлось поспешить к выходу из леса, на солнце. Родниковая пена жемчужного цвета, оставшаяся на одежде, быстро растаяла под его лучами.
Приближалось побережье: из зарослей возникли две близко расположенные скалы. Они тянулись в море и почти смыкались на расстоянии нескольких сотен шагов, образуя замкнутую треугольную лагуну. Скрытую от посторонних глаз.
Вода в неё попадала через небольшую расщелину вдали. Глядя туда, я видел, как на водной глади отражается дорожка солнечного света. Она вела в место, где исчезает разница между небом и морем… Гипнотическая картина открылась мне так внезапно. Так красиво.
Поражало и то, что Непостижимое оказалось неожиданно близко. Что до него можно доплыть без корабля и даже лодки. Нужно войти в воду и идти на свет. Некоторое время я колебался. Впереди сверкала дорога в страну, о которой ходили легенды. Поговаривали, будто там родина гигантов, сотворивших острова, рассыпавших по водной глади драгоценные камни.
Казалось, звуки исчезли. И мысли. Я стоял в тишине и одиночестве, смотрел вперёд. На великолепие, открывшееся только мне. Вода и свет сходились в одной точке, а взгляд будто соскальзывал с неё, не проникая за невыразимую преграду.
Я понял, что ещё не достоин этого, и начал обходить видение стороной. Осторожно, словно боясь потревожить его или выказать неуважение. Ведь хотелось вернуться сюда, чуть позже. Чтобы ещё раз встать рядом с солнечной дорожкой. Не для того чтобы ступить на неё, а просто оказаться поблизости: её существование означало, что за границей человеческого восприятия есть нечто… подлинное. Оправдывающее очень многое.