Хорошо знакомый, но от этого еще более ужасный клич кубинцев «Мачете изготовь!» застал солдат его величества[6] врасплох, а чудеса ловкости, что проявляли мятежники, орудуя бритвенно отточенной сталью, насаженной на деревянные рукоятки, вынудили испанцев рассыпаться цепью и, используя малейшую неровность ландшафта — кусты, камни, кочки, — вести лишь одиночный огонь.
И подобно присутствию красавицы Долорес в рядах повстанцев, волну восхищения вызвало появление за первой линией оборонявшегося противника другой прекрасной женщины.
В короткой голубой юбке из грубой ткани и в такой же блузке, в изящных, но прочных полусапожках, в каске, на прелестной головке почему-то схожей с кокетливой шляпкой, она стояла в тени мангового дерева и, стараясь сдержать волнение, наблюдала за ходом боя.
Простой и в то же время элегантный костюм девушки дополняли широкий пояс с револьвером и сумка военного медика через плечо. На левой руке белела повязка с красным крестом.
Совершенно очевидно, юная особа не была креолкой[7]. Кудряшки, выбивавшиеся на лоб, быстрый взгляд светлых глаз и румянец на матовой коже выдавали ее европейское происхождение, а излучавшее живой свет лицо с мягкими и одновременно решительными чертами было из тех, что справедливо называют незабываемыми.
Под сенью дерева манго рядом с повозками и носилками находились еще около двадцати санитаров. Один из них укрепил на самой вершине кроны флаг Красного Креста[8].
Капитан, направляя огонь бойцов, крикнул по-французски:
— Осторожнее, мадемуазель Фрикет!
Сестра милосердия пожала плечами, как бы говоря: «Чему быть, того не миновать». Офицер настаивал:
— Спрячьтесь хотя бы за дерево… Сейчас начнется такое!..
Кубинская кавалерия наступала стремительно, но стрельба с близкого расстояния вела к большим потерям. Лошади падали десятками, подминая под себя убитых и раненых всадников. Из груды корчащихся тел, из хаоса раздавались стоны, вопли, проклятия, мольбы.
Разрозненные эскадроны продолжали неудержимую скачку. И вот быстрая схватка — блеск сабель и мачете, скрежет металла о металл, потоки крови, изрубленные тела… Скоро смерч унесся, усеяв поле множеством погибших и умирающих.
Мадемуазель Фрикет не могла отвести глаз от смертоубийственного действа. Когда же она вышла из тени дерева, кавалерийский полк, наступавший на вторую линию пехоты, оказался уже далеко. В нескольких шагах от себя она увидела капитана, который, вероятно, спас ей жизнь, посоветовав спрятаться. Из рассеченной ударом мачете головы офицера ручьем текла кровь.
Половина санитаров погибла. Правда, испанцы, как это всегда бывает с обороняющимися, пострадали не так уж сильно. Значительно серьезнее оказались потери кубинцев.
Оглядевшись по сторонам, мадемуазель Фрикет вдруг заметила среди мертвых полковника повстанцев. Он недвижно лежал на спине, сжимая в руке свое ужасное оружие. Только широко раскрытые глаза свидетельствовали о том, что он жив.
Фрикет кликнула подмогу. Юношу приподняли за плечи и усадили. На спине пулевого отверстия не оказалось, но девушка нащупала уплотнение. Вынув из сумки скальпель, она ловко разорвала рубашку раненого, быстро сделала разрез и пальцами извлекла застрявшую под кожей пулю. Не имея ничего другого, Фрикет промыла карболкой раны на груди и спине, наложила повязку. Молодой человек с облегчением вздохнул и, все еще кривясь от боли, сказал:
— Спасибо!
И, собрав последние силы, прошептал.
— Моя сестра!.. Спасите сестру!
— Хорошо! Я сделаю все, что смогу… Клянусь! Только не разговаривайте! Не двигайтесь!
Послышались шаги. Фрикет, обернувшись, чуть не вскрикнула от удивления — перед ней стояла, с трудом держась на ногах, раненая амазонка.
— Брат, это я! — произнесла она.
А произошло с ней вот что.
Лошадь Долорес убило как раз тогда, когда в полковника ударила пуля. Выпав из седла, девушка потеряла сознание, но вскоре, преодолев боль и головокружение, встала и, гордо подняв голову, пошла по полю. Подчиняясь скорее инстинкту, чем разуму, она направилась к группе людей, среди которых виднелась женщина.
Фрикет пыталась заняться рукой девушки. Но та с улыбкой благодарности отклонила помощь:
— Зачем?
— Да чтобы вы поскорее поправились!
— А, ну конечно… Скоро мы все поправимся.
— Что вы! Расстрелять пленных, раненых… Нет-нет, испанцы на такую подлость не пойдут.
6
Испанией с 1886 года правил малолетний король Альфонс XIII; регентом (лицом, фактически управляющим государством) была его вдовствующая мать Мария-Кристина.
7
Креолы — потомки испанских и французских завоевателей в Латинской Америке, в частности на Кубе; как правило, дети от смешанных браков европейцев с местным населением.