— И в военном деле не брезгуют, кир! — дополнил Коранн. Сын жреца Хелы был парнем по местным меркам образованным. — Лазутчиков всяких поят, ну и часовых по секретам. Иногда.
— Уточнение принято, — сказал я. — Но стекляшки там все равно поищите.
— Будет сделано, — сказал сын жреца и чуть помявшись, добавил. — Декокты, с которыми зрение потерять нет опаски, иные маги могут сварить. Но они стоят дорого.
— Догадываюсь почему, — заключил я.
Девять человек шли к месту своей смерти. Что я думал, глядя на их фигуры через прицел? Да ничего особенного. О том, что в течение часа-двух убью много людей, прикрою выдвижение и возвращение в замок трофейщиков и пойду ужинать.
Стрелять я начал на ста метрах. Достаточно далеко чтобы довольно узкое поле зрения «ночника» не сильно мешало вести огонь и в то же время достаточно близко, чтобы никто из девятерых не ушел. Подавление политморсоса бойцов противника в конце-концов никто не отменял.
Насколько можно было разглядеть, главарь группы определенно пользовался каким-то ноктовизором. Близ замка он несколько сбавил ход, так что я даже задался вопросом, куда мне в него стрелять. Терять выстрел стреляя в ногу мне не хотелось. В итоге, парень получил пулю в живот.
Выстрел! Картинка дернулась и раскрашенная темными пятнами светлая фигура сложилась пополам.
Боец, следующий за ней сзади-справа, бросился к раненому. Ветер донес до меня крик. Прицельная марка на центр проекции. Выстрел! Склонившуюся над телом фигуру швырнуло в сторону.
Выстрел! У воина что слева, недоуменно замершего не зная, что ему делать, подломились ноги, и он плашмя рухнул на спину. Глефа, чуть постояв на пятке, упала поверх.
Выстрел! Белесая фигура за ним, в этот самый момент решившая присесть поймала пулю куда-то в жбан. Шапку подбросило вверх.
— О-е-е-е-ей! — сказал Сидоров. — Как у него мозги брызнули!
Четверка кнехтов спускалась со стены по канатам.
Выстрел! Припустившего в сторону своего лагеря воина сбило с ног.
Выстрел! Толи промах, толи незначительное ранение. Фигура дернулась, но продолжала бежать. Выстрел! Снова никакого эффекта.
— Сука!
Выстрел! Человека мотнуло в сторону.
— Ты что блять, бессмертный?
Взял чуточку выше. Выстрел! Фигура наконец-то свалилась и замерла.
Выстрел в спину его соседа. Споткнулся, упал, но поднялся. Упреждение, выдох, дожал спуск…. Выстрела нет, магазин пуст.
— Да что, блять, такое то!
Сменить магазин, рукоять перезарядки до упора назад, патрон в патроннике, дистанция 400 метров. Ноль внимания на неуклюже пытающихся бежать раненых, эти уже никуда не уйдут. Выстрел в спину самого быстроногого бегуна. Это же надо, сразу попал-тот рухнул, нырнув головой вперед.
Выстрел! Видимо промах. Еще выстрел! Снова безрезультатно. Третий выстрел! Фигура упала.
Остались раненые. Тут можно и по ногам пострелять.
Выстрел! Мимо? Выстрел! Фигура дернулась, чуть не упала, но гораздо шустрее чем раньше побежала дальше. Выстрел! Без видимого эффекта. Выстрел! Человек споткнулся, упал, неуклюже поднялся и, петляя, продолжил свой бег.
— Ах ты живучий хер!
Выстрел. Явно попал, раненый дернулся, упал на колено, тяжело поднялся и очень сильно сбавил в скорости.
— Да надоел ты мне уже, блять!
Выстрел! Шатающуюся фигуру сшибло с ног.
Последний недобитый в прицеле. Выстрела нет, магазин пуст!
— Сука, блять!
Где там еще один магазин?
Раненый успел в это время упасть. Полулежал, опираясь на руки. Выстрел! Яркая вспышка на голове. Покойник ткнулся лицом в землю. Похоже, что последний выстрел был лишним. Даже если бы не зажигательными стрелял.
— А я, однако, увлекся… — кисло заключил я.
— Без пленных мы сегодня остались, нехороший ты человек, — спокойно подтвердил «Сидоров». — Разве что тяжелых найдут.
Тяжелораненых в расстрелянной первой группе мои кнехты все же нашли. Раненый в живот командир был даже сочтен пригодным к допросу. Я в это время успел снарядить опустевшие магазины и подготовиться к продолжению банкета.
В укрепленном лагере осаждающих шла суета, которая в конечном итоге выплеснулась наружу возжелавшим спасти товарищей дежурным подразделением. Численностью, наверное, человек в шестьдесят-семьдесят. Подсвеченным фонарями и факелами, все дела.
— Ну, прямо как конфетку у ребеночка отобрать! — покачал головой я.
— Да уж… — вздохнул «Сидоров», зная, что будет дальше.