Обе стороны обязуются за время соревнования растить своих страусят здоровыми, выносливыми и дисциплинированными. Мы обязуемся добиться того, чтобы наши воспитанники принесли государству как можно больше дохода и научной пользы.
Дальше подряд восемь строчек до самого конца были посредине замазаны огромной кляксой: это Высокая, когда расписывалась, ляпнула своим пальцем чересчур высоко. Но гости все равно и так поняли.
— Товарищи! — сказал немец. — Сегодня все дикие страусята и часть наших, ручных, уезжают. Поэтому мы пригласили вас, чтобы вы, пока они здесь, еще раз оглядели наших воспитанников и сказали, хорошо ли мы выполнили свои обязательства. Верно, Самум, правильно я сказал?
Самум посмотрел на немца важно и строго.
— Вот посмотрите на этот выводок «диких», — продолжал техник. — Они все довольно хорошо выросли, все здоровы, только у одного вывихнута нога ввиду его невоспитанности. Осмотрите их хорошенько, потому что вам сейчас придется их сравнивать с нашими.
Гости, смеясь, оглядели «диких» страусят и нашли их очень приятными. После этого открылась дверь, и перед скамейкой прошла сияющая Лена. За ней чинно шагали страусята с деревянными медалями.
Они все подходили к людям, давали себя гладить и угощать. Август Иваныч сунул свернутый договор в карман пиджака. Он с увлечением стал прочитывать вслух имена и вес каждого страусенка и рассказывать об их уме и прочих достоинствах.
— В договоре стоит обязательство сделать их полезными. Вот вам самый маленький и плохой из наших воспитанников, Утик. Заграница оценила его в две тысячи рублей золотом! А уж она бы бесполезных не взяла. Что касается дисциплины — вот, смотрите сами и сравнивайте их.
— Вы победили! — закричали гости. — За вами победа! Ура страусятникам! Ура!
Страус Иваныч сделал такое же важное и глупое лицо, как у Самума, и торжественно раскланялся на все четыре стороны.
И вот, когда он уже выпрямился в последний раз, случилась непредвиденная штука: Самум вдруг клюнул его в грудь, выхватил свернутый соцдоговор и моментально его проглотил.
Когда люди опомнились, он уже снова стоял и важно хлопал глазами.
— У, завида поганая! — возмущенно крикнула Лена. — Что ты этим хотел доказать?
— Тут дело ясное, товарищи: он просто не вынес, что мы вмешиваемся в дела природы и поправляем то, что у нее не совсем хорошо устроено.
Это сказал, выходя из толпы страусят, Павел Федотыч. И все гости, смеясь, ответили на его шутку:
— Правильно. Верно. Пускай он глотает договор. Это ровно ничего не доказывает. Страусята ведь остались. Вот они все перед нами. Сразу видно, кто воспитал их лучше.
Страусиное… куриное… воробьиное.