Тот самый, который и пригласил своих жертв на Негритянский остров. Да нет же, как она теперь узнала: на остров Альбатросов.
Но почему, собственно, альбатросов?
Наверное, потому что в этой литературной вселенной в ходу считалочка не о десяти негритятах, а, как она поняла теперь, об альбатросах.
Как там продекламировал этот темноволосый синеглазый нахальный Ломбард, который так таращился на нее, будто хотел проглотить живьем, и которого Вера Клейторн должна на острове застрелить?
«Десять альбатросов слетелись пообедать, один вдруг поперхнулся, и их осталось девять».
Ну да, вот и очередное отличие литературной вселенной от самого романа: однажды сочинив его, автор больше не имел власти над выдуманным им миром, который развивался по своим собственным, невесть откуда взявшимся законам.
Но какие-то параллели прослеживались. Вере Клейторн не довелось отправиться на… остров Альбатросов, вместо этого она стала жертвой убийства, оказавшись в петле.
И это был своего рода отголосок судьбы Веры Клейторн из романа Агаты Кристи – там она тоже стала жертвой пусть и не убийства, но хитроумного и беспощадного преступника, который своими действиями довел ее до самоубийства.
Того самого, который сейчас, упиваясь своим интеллектом и наслаждаясь мыслями о предстоящей кровавой оргии, ехал в первом классе. Почитывая при этом роман Ариадны Оливер «Peril At Horse House». Тот самый, который в мире Нины написан Агатой Кристи и называется «Peril At End House».
Он наверняка бы убил Веру, если бы она не стала вешаться, а что было бы логичнее и практичнее, просто стала ждать помощи с материка, которая рано или поздно пришла бы.
Сама Нина так и поступила бы, да и с пожилым судьей, неизлечимо больным раком и находящимся не в лучшей физической форме, она бы в итоге справилась, тем более, в отличие от Веры, уже знала, кто на острове уничтожает одного «негритенка» за другим.
Ну, или, пользуясь реалиями этой литературной вселенной, одного альбатроса за другим.
И альбатросы, сменившие негритят, были вовсе не данью политкорректности, о которой в Британской империи года 1936-го никто и слышать не слыхивал, а просто тамошней топографической данностью.
Был остров Альбатросов, и все тут.
Мысли Нины вновь вернулись к судье Уоргрейву, который, как она представляла себе, в данный момент читал приобретенный в книжной лавке Паддингтонского вокзала роман Агаты Кристи «Загадка Хорс-хауса», являющийся местным вариантом «Загадки Энд-хауса».
Этот роман был очень даже неплох, хотя в нем Кристи впервые использовала криминально-литературный трюк, к которому позднее прибегала неоднократно: убийцей оказалась та, на которую якобы совершались ею же самой инсценированные покушения.
Ну да, подобное было потом, правда, десятилетия спустя, и в «Объявлено убийство», и в «Зеркало треснуло». Интересно, что убийцами, которые на первый взгляд являлись жертвами, во всех трех романах являлись женщины.
Почему Агата была так пристрастна к слабому полу и снисходительна к сильному? Как будто мужчины не могут прикидываться жертвами и инсценировать покушения на себя.
Как Нина уже успела заметить (а прибыв тогда без приключений в Лондон, благо что Сент-Олбанс располагался недалеко от него и поезда ходили бесперебойно, она если не первым, так вторым делом отправилась в самый большой книжный магазин), все романы Агаты Кристи в этом литературном мире были написаны Ариадной Оливер и носили иные, хоть часто похожие, названия.
По опыту предыдущих вояжей Нина знала, что это своего рода подсказка. Потому как она сама угодила в детектив, причем, вероятно, в такой, где, несмотря на то что убийца известен изначально, все было далеко не так, как на страницах книги.
Потому что если кто ей и мог помочь, так это создательница детективных литературных миров, частью одного из которых она, наверняка этого не подозревая, сама и являлась. Но Агату Кристи в этом мире никто не знал, а вот как обстояли дела с ее местным литературно-криминальным клоном Ариадной Оливер? Агата Кристи, как Нина знала, жила в Девоне, отлично зная те края, поэтому могла живописать их в той же самой «Загадке Энд-хауса» и «Десяти негритятах», действие которых и разворачивалось именно там.
Как и в некоторых других романах, к 1936 году еще не написанных.
А любительница яблок и эксцентричных причесок миссис Оливер, кажется, постоянно обитала в Лондоне.