Арендовали небольшой пароход с пассажирскими каютами. Он отходивший из Бреста и загрузили оборудование для завода на Канарах, заняли две каюты и в путь.
Анализируя свою жизнь я могу сказать, каждые семь лет в ней происходят некие фатальные изменения, на восьмом году после моего рождения родители расстались и у меня появилась новая мама, еще через семь лет мы всей семьей переехали в Москву и у меня сменилось все окружение, в двадцать один сменив кучу профессий и отслужив в армии, со второго захода поступил в институт, потеряв через месяц после поступления в автокатастрофе семью, в двадцать восемь неизвестно каким образом потерял немаленький самолет и свое время, в тридцать пять… пароход ухитрился потерять меня и мою спутницу.
Произошло все до банальности просто и быстро через сутки после посещения Канарских островов. Какой кабальеро откажет молодой сеньоре в ее просьбе сопроводить ее в прогулке по палубе с целью полюбоваться звездами, настроение видите ли у нее лирическое, внезапный шквал, жуткий треск, резкий крен, удар по голове и фсе.
В себя пришел уже в шлюпке, утлое спасательное средство без весел, анкерок с десятью литрами воды и аварийный НЗ в ящике, это все что осталось от парохода и команды. Спасительница, в позе Аленушки с известной картины Васнецова сидела на носу шлюпки и меланхолично накручивала локон на палец.
Потом Туся рассказывала, что почти ничего и не соображала в тот момент, все произошло так быстро, что она только и успела схватиться за меня, прежде чем мы полетели за борт. Во время полета я ухитрился шарахнуться головой о леер и почти вырубился. Вокруг нас падали в воду различные предметы, которые ранее были закреплены на борту кораблика, в конце, добавив мне ощущений, рухнула шлюпка, после знакомства с бортом которой я окончательно перешел в состояние овоща.
Как она меня затаскивала в шлюпку, она не помнит, в состоянии шока пыталась позвать на помощь, но в темноте ничего кроме шума волн не услышала. Вокруг сначала плавал мусор, какие-то обломки, но к утру всего этого уже не было, одни волны и никаких признаков парохода и людей.
Надо сказать совсем без двигателя мы не остались, внутри шлюпки под банками была закреплена мачта, а в ящике находилось что-то, что напоминало парус. К вечеру я окончательно пришел в себя, хотя голова и побаливала, закрепил мачту, с горем пополам установил парус, и мы понеслись куда-то, судя по солнцу в направлении на северо-восток, к ночи ветер посвежел, и слово понеслись, уже было лишено иронии. Так нас носило четыре дня.
Господи, если бы вы знали, как может достать женщина, когда ей страшно, когда она ничего не понимает и спрашивает, что ей делать каждые пять минут. Для начала она обгорела на солнце, пришлось прятать ее в тени паруса, потом ночью, обгоревшая, она начала замерзать пришлось снимать свои вещи и напяливать на нее.
Утром она опять стала задавать кучу "важных" вопросов. В процессе развлечения, натянул тент, и разобрался с содержимым аварийного запаса. Накормленная женщина все-таки выглядит и соображает лучше голодной, а уж налопавшаяся шоколада и подавно.
Когда она, наконец, уснула, попробовал ловить рыбу, увы, рыба моих попыток не оценила и ловиться отказалась. Прикинул запас продуктов, направление движения и подумал, что до Европы, мимо которой если не сменится ветер, промахнутся сложно, не хватит, так что придется что-то думать с добычей рыбы.
На четвертые сутки моя спутница с криком
— Земля, земляяяя…
растормошила меня во время сиесты. Сначала я сонный отмахивался, типа маньяна, потом дошло, вскочил и вскоре, лавируя как утюг, мы начали приближаться к берегу.
Нам повезло через час ползанья вдоль отвесного скалистого обрыва, нашлась бухточка с каменной осыпью. От добра, добра не ищут, высадились в этом неприветливом месте, скалы и почти отвесные кручи вокруг.
Редкие кустарники, морские птицы, кролики, козы и, какая прелесть, пауки типа тарантул величиной с мою ладонь. Их присутствие обеспечило меня незабываемыми ощущениями от женского визга.
Через неделю, от жизни на берегу, мы выглядели, как два нищих оборванца, из одежды целым по факту осталось лишь нижнее белье и то не целиком. Туся сначала жутко стеснялась и пыталась кутаться в остатки платья, потом успокоилась, первобытная жизнь предполагает простые нравы.