Капитан Карм молчал.
— Вот как! — забыв об осторожности, бешено заревел гость, замахиваясь на старика рукоятью пистолета.
— Ральф Петерсон! — резко прозвучало из темноты, — руки!
Гость дернулся. Увидев в полумраке распахнутых дверей дула карабинов, он с проклятием поднял руки.
Два пограничника обезоружили его.
Придя в себя, Петерсон с изумлением стал всматриваться в высокого человека в штатском, быстро подошедшего к креслу капитана Карма.
— Черт побери! — растерянно пробормотал он. — Или я сошел с ума, или передо мной Карл Гетс, эмиссар тайной канцелярии гитлеровской ставки, и наконец, близкий друг моего теперешнего шефа, полковника Бруннера…
— Уведите! — коротко приказал майор-пограничник, кивнув на Петерсона,
Петерсона увели.
— Что со стариком? — спросил майор, подходя к Томбу.
— Он умер… Пауль, это случилось несколько минут назад…
Глава 32. Тревога
Мысль о пасторе-предателе не давала Ильмару покоя. Рассказать о своих переживаниях он никому не хотел, да и не мог, так как помнил наказ учителя.
Ильмар долго раздумывал над тем, как ему следует поступить, но, вероятно, не пришел бы ни к какому решению, если б не услышал поразительную новость…
В полдень на хутор Пеэтри прибежала взволнованная Марет. Рыбачка рассказала соседям, что в кивираннаскую церковь на днях приезжал пробст, который почему-то остался очень недоволен службой пастора.
Пастор удалился доживать свой век в Заболотье. Марет сообщила также, что пограничники арестовали кивираннаского звонаря, который был связан с бандой Страшного Курта, и что сам Курт скрывается где-то в лесах, близ Торизе…
Рассказ рыбачки сам по себе навел Ильмара на мысль о том, где и у кого может скрываться Курт. Ведь именно Курту, а никому другому пастор выдал отца. Ильмар решил помочь пограничникам найти бандита и, не колеблясь, отправился в Заболотье разыскивать хутор пастора Карма.
Больше двух часов бродил он с Пойтой по лесам и замерзшим болотам. К вечеру, измученный и продрогший, он вышел на опушку леса вблизи мыса Белые скалы и увидел на дороге нагруженные сушняком дровни. Пожилой мужчина в военной ушанке с удовольствием ответил на его приветствие и придержал лошадь.
— Далеко ли до Торизе? — дипломатично спросил Ильмар, не решаясь сразу заговорить о пасторе.
— Да близко, — ответил мужчина и, широко улыбнувшись, замолчал, ничего больше не объясняя и даже жестом не показав, где же это близко.
— А куда идет эта дорога?
— Да прямо идет, а после направо сворачивает, — все с той же улыбкой проговорил возница.
Обескураженный таким ответом, Ильмар сделал последнюю попытку:
— Послушайте, я ищу хутор пастора Виллема Карма вот уже полдня, но никто не знает, где он живет.
Улыбка сбежала с лица возницы.
— Хутор пастора? — подозрительно переспросил он. — Вот что, парень, ступай-ка ты отсюда домой, да поскорее, — строгим голосом сказал он. — Тут тебе делать нечего. А замешкаешься дотемна — можешь в большую беду попасть.
Сердито запахнув тулуп, возница тронул коня.
«Пограничник, что ли? — подумал Ильмар. — Видно, идет облава на Курта…»
Если бы не Пойта, Ильмару так и не удалось бы отыскать хутор пастора.
У небольшого болотца, заросшего пучками заснеженной осоки, похожей на фантастические болотные цветы, перед самым носом путников мелькнул рыжий хвост лисы. Пойта с восторженным лаем помчалась за ней. Напрасно Ильмар кричал и звал собаку, Пойта не вернулась. Далеко в лесу замирал ее захлебывающийся лай. Ильмар побежал по следам.
Проваливаясь по колена в снег, он бежал до полного изнеможения и остановился лишь, когда увидел перед собой в глубине оврага одинокий незнакомый хутор.
Каменная ограда, бревенчатый дом под железной крышей, конюшня, несколько служебных построек, большой сеновал говорили о том, что хутор принадлежит богатому человеку.
У порога дома бегал на привязи огромный серый волкодав. Пес, поводя носом, надрывно лаял.
Прячась за деревьями, Ильмар осторожно, подошел ближе. Внизу скрипнула дверь. Показался худой старик в черной одежде. Пастор Виллем!
Оглядевшись по сторонам, пастор пнул волкодава ногой и кого-то позвал. Из дома вышел стройный парень в белом полушубке.
— Чего ты хочешь? — услышал Ильмар злой голос.
Пастор что-то певуче проговорил.
Парень нетерпеливо махнул рукой и выругался.