– Если не ошибаюсь, Алекс Коннелл? – спросил человек по-английски.
– Да. А вы Сергей Устинов? – поднялся Алекс.
Фото Алекса имелось в учётной записи его электронной почты, и партнёры по переписке представляли, как он выглядит. У Сергея Устинова фотографии в почте не было, и Алекс видел его впервые. В одной руке Сергей держал папку с бумагами, другую протянул для рукопожатия:
– Вообще-то, правильно моё имя звучит «Сургон». Вы можете называть меня так.
– Хорошо, Сургон, – с готовностью ответил Алекс.
– Как долетели?
– Дорога достаточно утомительна, но я выспался в самолёте.
– Значит, у вас здоровая нервная система. В дополнении, как я вижу, к прекрасным физическим данным.
– Спасибо.
Сам Сергей, или, как он просил называть себя – Сургон, был тоже отнюдь не субтилен. В светлом трикотажном джемпере, лет сорока двух – сорока пяти, ростом примерно с Алекса, он казался шире в плечах и имел более мощные ноги, чего не скрывали фиолетового цвета джинсы, обтягивающие бёдра. Встретившись с Сургоном на хоккейной площадке, Алекс предпочёл бы избежать столкновения с ним на большой скорости, хотя спорт научил его вступать в единоборства с такими крепкими парнями. Волосы Сургон имел чёрные, вьющиеся, спадающие на плечи; нос – с горбинкой; губы – не тонкие и не пухлые, а оптимальной величины и здорового розового оттенка. И такой человек мог бы считаться едва ли не образцом сильного, привлекательного и уверенного в себе мужчины, если бы не одна неприятная деталь: дефект лица, правая половина которого была немного опущена, что создавало впечатление, будто лицо готово потечь вниз.
– Вы позавтракали? – спросил Сургон.
– В этом кафе. И готов ехать. На чём мы поедем?
– Вон моя машина.
У обочины дороги стоял припаркованный компактный внедорожник серебристого цвета с эмблемой американской компании «Шевроле», но Алекс видел такой впервые.
– Удивлены? – улыбнулся Сургон. – Это совместный российско-американский автомобиль «Шевроле-Нива», пользуется у нас популярностью. Но прежде чем мы отправимся в путь, я бы хотел поговорить вот о чём.
– Мы можем общаться по-русски? – перешёл Алекс на русский язык. – Правильно, есть такое слово «общаться»?
– Есть, – подтвердил Сургон.
– Я собирался практиковаться в языке.
– Вижу, что вам нет особой необходимости практиковаться, вы владеете языком очень хорошо.
– Нет, нет, я только учусь. Где не смогу, я буду разговаривать по-английски.
– Разумеется. Я тогда перехожу на русский, и если что-то останется непонятным, спрашивайте.
– O'key.
– Так вот что я хотел обсудить. – Сургон сел на скамейку и пригласил последовать своему примеру Алекса. – Я хочу предложить вам ехать не к северу от Екатеринбурга, а в противоположную сторону, на юг.
– Зачем?
– Затем, что Борис Холвишев жил южнее.
– Но вы писали другое.
– Я писал неправду.
Алексу не слишком понравилось начало беседы.
– Когда я напал на след ваших родственников, – пояснил Сургон, – то обнаружил, что по счастливой случайности неплохо знаю местность, где они проживали, поскольку регулярно приезжаю туда по роду научной деятельности. Это уральский город под названием Миасс, расположенный отсюда в двухстах пятидесяти километрах. В Миассе находится научный центр Ильменского государственного заповедника, где в иные годы мне приходится задерживаться достаточно долго: до трёх-четырёх месяцев. Я научный работник, биолог… Моя речь не слишком быстра для вас?
– Нет, я всё прекрасно понимаю. Но почему вы не сказали об этом сразу?
– Потому что в Миассе находится не только Ильменский заповедник, но и ряд предприятий ракетно-космической отрасли, в том числе связанных с обороноспособностью страны. Иностранцам въезд в этот город категорически запрещён, а упоминание о нём в переписке с вами, американским гражданином, грозило бы мне серьёзными неприятностями.
– Как, вы говорите, называется город? – достал Алекс смартфон.
– Миасс, два «с» на конце.
Войдя в интернет, Алекс набрал слово «Миасс». Официальный сайт, который открывался по данному запросу, рассказывал о городе с населением в сто пятьдесят тысяч жителей, расположенном на Южном Урале в Челябинской области. Гербом города являлся стоящий на горе лось. Пробежавшись по тексту глазами, Алекс обнаружил в нём подтверждение слов собеседника: и насчёт Ильменского заповедника, и насчёт предприятий ракетно-космической отрасли. Кроме того, значительная часть статьи рассказывала о миасских месторождениях золота и «золотой лихорадке», охватившей в своё время эти места.