Шесть дней продолжался этот героический поход через ледяной барьер к острову Врангеля. Оставив за собой ледяную стену, моряки находились всего лишь в 30 милях от северного побережья острова. Дальнейший путь, к счастью, не представил больших затруднений, и 12 марта они были у цели. Вступив на дикий остров, путешественники не почувствовали большого контраста с тем, что видели в ледяной пустыне океана: весь остров был сплошь покрыт снегом, и только величавые вершины гор внутри острова говорили, что здесь суша.
Имел весьма ограниченные запасы продовольствия и теплой одежды, не располагая никаким помещением, добравшиеся до острова 17 изнуренных человек неизбежно обрекались на гибель в случае продолжительного здесь пребывания. Учитывая это, Бартлет намечает план действия, который без всякого преувеличения можно назвать одним из самых смелых, когда бы то ни было предпринятых исследователями полярных стран. Он решает немедленно отправиться на материк к сибирскому берегу в сопровождении лишь одного эскимоса и семи собак с запасом провизии на два месяца. В случае удачи похода он организует спасательную экспедицию и во главе ее отправится в этом же году на остров.
18 марта, едва отдохнув после мучительного, тяжкого перехода, Бартлет отправляется в путь. Оставшиеся на острове все свои надежды возлагают теперь только на него. Преодолев неимоверные по трудности препятствия, оставив за собой 100 миль, отделяющие остров Врангеля от материка, отважный моряк на восемнадцатый день пути добирается до берегов Сибири. В истории исследования острова Врангеля этот пешеходный переход с острова на материк является до сей поры единственным.
Весть о походе Бартлета и судьбе оставшихся на острове Врангеля людей, разумеется, привлекает всеобщее внимание. С новой энергией Бартлет формирует в Америке спасательную экспедицию и призывает на помощь Россию, располагающую в дальневосточных водах ледоколами «Таймыр» и «Вайгач». Ниже мы коснемся этих спасательных экспедиций, а сейчас посмотрим, что сталось с коллегами Бартлета.
Покидая остров, Бартлет оставил своим спутникам подробную инструкцию, в которой намечался ряд мероприятий, безусловно необходимых для их существования. Прежде всего, он дал распоряжение инженеру Мунро, Вильямсу и Чейфу отправиться в «лагерь кораблекрушения» и забрать оттуда весь оставшийся там продовольственный груз. 1 апреля путешественники выступили в поход. Добраться до лагеря, однако, не удалось, сильный шторм увлек льды в неизвестном направлении, и путь к лагерю был отрезан. Возвращаясь обратно, все путники провалились в полынью; спасаясь, они вылезли на разные льдины и оказались таким образом разъединенными. Мунро с Вильямсом вскоре отыскали дорогу к острову и благополучно достигли лагеря. Положение же Чейфа было крайне опасно. Пораженный снежной слепотой, он сбился с дороги и вдобавок сильно поморозил руку и ногу. Будь Чейф один, роковой конец был бы неизбежен, но с ним были его верные друзья — собаки, и прежде всего небольшая Молли, обладавшая поразительным чутьем ищейки. Чейф привязал ее к запястью руки и отдался в полное ее распоряжение. Девятнадцать часов тянула Молли на буксире Чейфа и, наконец, привела его к лагерю.
Чтобы лучше обеспечить себя охотой, невольные обитатели острова Врангеля по совету Бартлета разделились на две партии: большая часть экипажа осталась на северном побережьи, трое же других (геолог Маллок, его ассистент Мамен и матрос Темпельман) отправились на юг и расположились в известной уже нам гавани Роджерс. Обеспокоенные долгим отсутствием сведений, «северяне» в конце мая решили проведать «южан» и отрядили для этой цели наиболее крепкого из своей партии — Мак-Кинлея. Глазам прибывшего представилась весьма печальная картина. Мамен и Темпельман были тяжело больны, а геолог Маллок умер накануне. Вскоре скончался и ассистент Мамен. На третьего участника партии — Темпельмана все пережитое произвело настолько тяжелое впечатление, что он заболел психическим расстройством. Таков был печальный конец южной партии в бухте Роджерс…
Наступило полярное лето. Солнце пригревало значительно, снег быстро таял, шумели ручьи, земля сбрасывала зимний убор, постепенно обнажая свой черный каменистый остов. Сильно исхудавшие и ослабевшие, нетвердой поступью подходили островитяне к берегу и подолгу всматривались в горизонт. Но желанного, днем и ночью грезившегося им дымка парохода не удавалось заметить…
«21 августа, — заносит в дневник Чейф, — наши пищевые продукты были почти на исходе… Погода стала много холоднее, все вокруг стало принимать зимний вид. 1 сентября мы потеряли все надежды на избавление, эскимос отправился на поиски подходящей зимней стоянки».