Открытие конференции прошло на российском острове Врангеля. Представители СМИ получили возможность запечатлеть на свои камеры обитателей заповедных зон, королей ледовой пустыни, белых медведей.
Далее в рамках конференции планируется круиз по четырем заповедным зонам, расположенным в Северном Ледовитом океане. Для этого зафрахтовано легендарное судно ледового класса «Академик Шокальский».
— Ну вот, завели шарманку. — Тол разочарованно щелкнул по пульту, переключая канал. — Сплошное бла-бла-бла, и ничего больше.
— Думаешь, все впустую? — Бриг снова наполнил стопки. — Не окупится проект?
— Да и хрен бы с ним, — отмахнулся Тол. — Я думал, там заварушка намечается. Вот бы где нам развернуться!
— Типун тебе на язык, Тол, — проворчал Бриг. — Нам только международного скандала не хватало.
— Брось, я сглазить не могу, — заявил Тол. — Сейчас музыкальный канал настрою, сразу повеселеешь. Тебе, брат, везде заговоры мерещатся.
Посиделки затянулись до поздней ночи. Ехать домой к тому времени было уже поздно, и Бриг устроил Тола на раскладушке, валявшейся в кладовке среди ненужных вещей еще со студенческих лет теперешнего майора. Друзья сгрудили недоеденные ресторанные деликатесы в холодильник и отправились на покой.
А в пять утра их разбудил мобильник Брига.
Чертыхаясь и кляня себя за то, что не догадался с вечера отключить связь, он нащупал аппарат на прикроватной тумбочке, поднес к уху и грубовато пробурчал:
— Алло.
— Просыпайтесь, майор! Дело государственной важности! — послышалось в ответ.
Голос полковника Скрябина Бриг узнал бы из тысячи. В каком бы состоянии ни был, хоть в горячечном бреду. Сейчас командир отряда «Шельф» тоже безошибочно идентифицировал его и поневоле подтянулся. Сон как рукой сняло. По опыту прежних лет Бриг знал, что раз ему звонит сам Скрябин, то дело плохо.
— Слушаю вас, товарищ полковник, — принимая вертикальное положение, проговорил Бриг.
— Приезжайте в управление, там и поговорим, — отчеканил Скрябин. — На сборы у вас десять минут. Машину я выслал. — Полковник отключился.
На раскладушке заерзал Тол, разбуженный этим разговором.
— Чего колобродишь, майор? Дай поспать, — проворчал он.
— Спи, тебя никто не гонит, — ответил Бриг и отправился в ванную комнату.
Когда он вернулся, побритый и посвежевший, Тол не спал, сидел в кресле хозяина и дожидался его возвращения.
— Уходишь? — спросил он, проследив взглядом за тем, как друг натягивает брюки и выдергивает из шкафа рубашку.
— Дела, — лаконично ответил Бриг.
— Вызывают?..
— Да.
— Суть проблемы?..
— Ничего не знаю, — отмахнулся Бриг. — Ложись спать. Будешь уходить — не забудь закрыть дверь.
— Так ты надолго? Может, мне с тобой рвануть? — с надеждой в голосе спросил Тол.
— Спи. Если понадобишься, я сообщу.
У подъезда его ждал автомобиль, присланный из управления. За рулем сидел водитель по кличке Острог. Он крутил баранку, возил сотрудников ГРУ уже много лет, чуть ли не со школьной скамьи, считался в управлении самым опытным человеком по этой части и имел некоторые преимущества по сравнению с другими водителями.
Такая вот кличка прилипла к нему еще в молодости. Старожилы рассказывали, как однажды он собственноручно задержал троих рецидивистов, специализирующихся на ограблениях частных извозчиков. Этот безобидный с виду мужик стреножил налетчиков и доставил их на Петровку. На вопрос оперов уголовного розыска о том, как ему это удалось, он безмятежно ответил, что терпеть не может, когда бандиты разгуливают по его родному городу.
Каждому уголовнику должен быть обеспечен личный острог, так он заявил. С тех пор эта история обрастала все новыми фактами, но слово «острог» передавалось из уст в уста в неизменном виде. Так вот оно к нему и пристало.
Поздоровавшись с Острогом, Бриг уселся на переднее сиденье, и машина тронулась с места. Некоторое время майор молча следил за дорогой. Потом завел ненавязчивый разговор.
— Как здоровье, Острог? — осведомился он.
— В норме, — коротко ответил тот.
— Детьми не обзавелся? — скрывая улыбку, спросил Бриг.
Это была еще одна хохма, связанная с Острогом. По непонятной причине этот добряк до чертиков боялся детей. Нет, не всех сразу. К чужим малышам он относился весьма благосклонно, но как только речь заходила о перспективах заиметь семью и родных спиногрызов, у Острога аж изжога начиналась. В управлении об этом знал каждый, и подтрунивание над странной фобией водителя являлось своего рода ритуалом.