Нет, этого не может быть! Это сон. С минуты на минуту она проснется, и все исчезнет.
Держа друг друга под руку, они продолжали пить ликер. Толпа одобрительно зашумела, видя, как нежно эти прекрасные жених и невеста смотрят друг на друга. Со стороны казалось, что этот брак заключается на небесах.
– Что дальше? – У Лауры кружилась голова от сегодняшних волнений. Вечер казался ей прекрасным сном. Они уже перепробовали все кушанья, казалось, со всеми перетанцевали и выпили море шампанского.
Но свадебный обряд еще не закончился. Он должен был снять ленту с ее туфли и преподнести ей букет. Но это, как она знала, произойдет в самом конце. Веселье будет продолжаться еще несколько часов.
Митч посмотрел на гостей и улыбнулся.
– Ладно,– наконец сказал он.– По-моему, единственное, что осталось – это традиционная серенада. Ее поют после захода солнца, когда уже произнесены все тосты. Тогда по традиции гости поют серенаду жениху и невесте.
– После чего вечер продолжается? – спросила Лаура.
– После чего жених уносит невесту в дом,– поправил ее Митч.
В разговоре наступила долгая пауза. У Лауры перехватило горло, и она с трудом смогла произнести:
– А я думала, праздник будет продолжаться до самого рассвета.
– Правильно,– улыбнувшись, Митч повернулся и махнул музыкантам. Приятная тихая музыка тут же сменилась резким барабанным боем. Лаура почувствовала несказанный страх.
– Нет... Ох, нет!
Митч поднял ее на руки, и толпа взорвалась аплодисментами. Еще больший шум поднялся, когда некоторые из гостей во весь голос затянули веселую шумную песню.
– Как только мы войдем в дом, ты меня отпустишь,– прошептала ему Лаура в самое ухо, бросая последний взгляд через его плечо на толпившихся повсюду гостей. Как ни удивительно, но на руках Митча Райана она почувствовала себя очень уютно, и, прижавшись к его плечу, закрыла глаза. Конечно же, это – просто шоу. Ему надо на ней жениться, чтобы получить свои миллионы. Именно поэтому сегодня утром он бросился за ней вдогонку, а теперь, чтобы соблюсти формальности, картинно несет ее в дом. Там он ее, конечно, отпустит.
Дверь на террасу была открыта. Митч шагнул через покачивающиеся от легкого ветерка белые, занавески, и они оказались в тихом полумраке дома. Лестница освещалась неровным светом горевших в канделябрах свечей. По-прежнему покорно обнимая его за шею, Лаура почувствовала, как сильно забилось ее сердце.
– Митч...– Шепот эхом звучал в ее ушах, пока он нес ее вверх по лестнице.
На площадке он остановился, и хотя сейчас, в спадающем волнами атласном платье и бесчисленных юбках Лаура весила немало, он нес ее, казалось, без всякого усилия. Легко держа ее на руках, Митч наклонился и поцеловал ее. Лаура ответила на его поцелуй. Она чувствовала силу его желания, и испытывала страх перед тем, что еще не было ей известно.
Толпа снаружи шумела все сильнее, все громче становилась песня. Праздник продолжался, а Митч, сжав ее в объятиях, продолжал долгий путь н комнату.
Он молча внес ее через порог, обернулся и закрыл дверь. В комнате все дрожало от звуков оркестра, слышных, наверное, на мили вокруг. Толпа ниизу возбужденно гудела, раздавались громкие пьяные выкрики по-французски. Он осторожно опустил Лауру на ноги. Не отрывая взгляда от ее глаз, он молча повел ее на балкон.
Митч помахал с балкона гостям, отчего поднялся невероятный шум. Лаура, нервничая, подошла к краю балкона. Толпа загудела пуще прежнего, когда он взял ее на руки и крепко поцеловал. Теряясь в какофонии звуков, Лаура совершенно не знала, как себя вести, когда он поставил ее на ноги и приподнял юбку, чтобы снять с туфли бело-голубую ленту. Он снова поцеловал молодую жену, а лента поплыла с балкона вниз, в толпу, где ее тут же подхватили.
Затем он преподнес ей букет. Лаура отошла в угол балкона и, перегнувшись через балюстраду, стала отыскивать взглядом Беттину. Увидев в толпе ее поднятое вверх лицо, бросила ей букет. Девушка его поймала и радостно улыбнулась.
Повернувшись, Лаура снова посмотрела на мужа. Едва взглянув в его голубые глаза, она поняла, что все, происходившее ранее, предназначалось для толпы, и только для толпы. Для них предназначалось то, что будет дальше.
Он легко поднял ее на руки, еще раз поприветствовал гостей, и они скрылись за раздвижными французскими дверями.
Двери за ними закрылись. Раздался щелчок, Митч запер дверь. Лаура стояла там, где он опустил ее на пол, покачиваясь, готовая вот-вот упасть в обморок. Сняв жилетку и галстук, Митч устало подошел к столу, где в ведерке со льдом стояло шампанское. У стола снял запонки и закатал до локтей рукава. Он повернулся к ней, и на лице мелькнуло сострадание.
– Бедная Лаура,– нежно сказал он и начал открывать шампанское.
«И что же дальше?» – хотела спросить Лаура, но побоялась его ответа. Осторожно усевшись на краешек массивной кровати, она посмотрела на него.
Бутылка открылась с едва слышным хлопком. Лаура молча наблюдала, как из нее бурным потоком хлынула пена.
– Черт побери,– пробормотал Митч, отряхивая брюки.
Лаура немного успокоилась. Он налил два бокала золотистого шампанского и один протянул ей. Лаура молча взяла и поднесла к губам. Это хоть как-то поможет оттянуть неминуемое.
Пить шампанское было приятно. Это поможет расслабиться. Взгляд Митча Райана, в котором одновременно были нескрываемое желание и жалость, заставил ее подняться и пройти по комнате. Казалось, ее сердце стучит громче, как барабан на лужайке.
– Здесь всю ночь будет так шумно? – охрипшим вдруг голосом спросила она и провела рукой по волосам.
На губах Митча Райана мелькнула тень улыбки, и он подошел к ней.
– Наверное. А почему ты спрашиваешь? Это тебя беспокоит?
– Не знаю. Все это напоминает мне фильм про Тарзана. Я чувствую себя светловолосой девушкой, которую собираются принести в жертву.
Это его развеселило.
– А разве это не так?
Вдруг звук барабанов совершенно перестал ее беспокоить.
– Нет,– вспыхнула Лаура.– И прекрати так на меня смотреть.– Гневно отставив бокал, она прошла за зеркало.
Митч последовал за ней, наблюдая, как она скидывает туфли и снимает фату. Он положил руку на стоявшее посередине комнаты огромное старинное зеркало, и по-прежнему глядя на нее, продолжал потягивать шампанское.
Волнуясь под его пристальным взглядом, Лаура стала вынимать из волос заколки. Почему он смотрит на нее так, словно при этом любуется собой? Если он собирается воспользоваться своими супружескими правами, как угрожал, то почему не поторопится, чтобы поскорее с этим покончить? Или, по крайней мере, не сделает попытку перед тем, как уйти? Ей-Богу, ей бы тогда стало спокойнее.
– Ты сегодня разговаривала с Харрисоном, а я стоял в стороне и смотрел на тебя. Ты даже не представляешь, что я тогда чувствовал,– восхищенно проговорил Митч.– Ты была прекрасна.
Лаура прерывисто вздохнула и положила на туалетный столик последнюю заколку. Волосы упали ей на плечи. Лаура провела дрожащими пальцами по светлым шелковистым прядям, изо всех сил стараясь скрыть свою нервозность. Зачем он все это ей говорит? И почему позволил так себя очаровать?
Лаура заставила себя спокойно пройти по комнате и взять свой бокал. Несколько неторопливых глотков, и к ней постепенно начала возвращаться смелость.
– Нет, Митч. Я не знаю, что ты чувствовал, когда я разговаривала с Харрисоном,– она старалась скрыть свое смущение под сарказмом.– Но я знаю, что весь вечер чувствовала я. Я чувствовала себя, словно выставленный на продажу товар.– Она сделала еще глоток шампанского.– Как вещь, выставленная на аукцион. На аукцион, принять участие в котором вынудил меня ты.
Митч Райан неторопливо подошел и взял у нее хрустальный бокал.