– Назвали Призраком. Сидят – боятся. Но одна бабка его видела: ни фига не призрак. Просто скоростной морф. Но бабка… Знаешь, могла и выдумать. Эти старики много чего фантазируют…
Гм… Да, разные они, старики-то. И старушки тоже. Прошлым летом к моим знакомым копарям обратилась тихая старушка: ребята, дескать, выручайте, призраки по ночам мучают. «Какие призраки?» – «Да три немецких офицера все приходят, надоели». – «Опа! А чего это они повадились-то?» – «Да во время войны они на постое в этом доме были – выскочили, когда артобстрел начался, под снаряд и попали. Они у меня в огороде закопаны». Приятели и копанули, бабка даже роскошный смородиновый куст не пожалела. И действительно – три ганса нашлись, меньше чем на полметра глубины. Правда, без обвеса, кителей и сапог, но в касках. И по состоянию костей видно, что осколками срезало. Успокоили старушку, вытащили скелеты с огорода. Передали Фольксбунду, пусть покойные офицеры теперь своим соотечественникам надоедают, раз такие беспокойные оказались. Другой старичок показал место массовых расстрелов немцами наших раненых красноармейцев и гражданских. Тоже тем летом рыли. Он, оказывается, шестилетним мальчишкой из кустов видал, как расстреливали. На картах не было ни хрена, да и в книгах тоже. А накопали всякого разного. Кроме нескольких десятков скелетов мужских, женских и детских вещи всякие, включая вставной глаз, кожаные лапти и прочие вещи. А под занавес и женские косы и девчачьи косички. Еще и презервативы немецкие пользованные среди костей нашли. Так что старички – они очень разные, некоторых стоит слушать и записывать за ними.
Со старушкой этой надо бы потолковать.
В расположении какой-то военно-морской части – черт ее поймет, аббревиатуру на табличке – тоже народа густо. Понимаю, что сюда собрались уцелевшие. На этом куске земли большая часть жителей Ораниенбаума и сосредоточена. Относительный порядок: и пока шли, ни одного не то что зомби, трупа не попалось. Это хорошо, если и второй город, кроме Кронштадта, удержался.
К сожалению, очень скоро понимаю, что ошибся. Город пал. Все, кто выжил, теперь теснятся на берегу. Да и в расположении народ нервный. Местный медик (есть у них тут и медпункт свой) угрюмый, необщительный – вроде как фельдшер. В гости не позвал.
Меня встречает Демидов. Остальные уехали.
– На чем и куда? – спрашиваю я.
– На грузовиках-будках. Как вот мы тогда в Кронштадте, тут так же чистку устроили, по нашему примеру. Короче, машины по городу ездят, зомбаков попроще постреляли. Но все равно не всех. Да и морфы. В общем, пешком ходить нельзя.
– А что про морфов слышно?
– Много их. Но мелкие какие-то, не отожратые.
Виктор мрачно крутил по лесу петли. На обратную дорогу в деревню ушло времени втрое.
Так же мрачно вошел в дом, не снимая снаряжения, присел на лавку. Посмотрел на недоумевающую Ирку.
– Ружья у них. И жадные они. И непонятные, – высказал странное.
– Чем непонятные, Витенька? – удивилась Ирина.
– Действиями. Там по всему видно, даже трупы с собой увезли. Грузовик у них, и покрышки характерные. Так вот они четыре раза приезжали-уезжали. И увезли даже заведомые трупы. Зачем? – поделился сомнениями Витька.
– Может, не хотели, чтоб мертвяки по лесу валялись?
– И валялись бы. И что? Машины и всякий мусор бросили, и все.
– А может, плюнем да забудем? Вряд ли они на эту поляну вернутся еще. Следы-то старые? – попыталась успокоить мужа жена.
– Следы старые, заветрились, – признал муж.
– Вот видишь! А через месяц-другой уже снег сойдет – нас шиш найдешь.
– Зато в зелени все будет. А у них ружья. И стреляют они без раздумок.
Ирка встревожилась:
– Ты ведь надумал что-то, а, Витька?
Виктор промолчал.
– Витенька, не молчи, скажи. Что натеял?
– Охотничье ружье бьет метров на семьдесят. А мой Дормидонт Проникантьевич (Витя с уважением полюбовался стоящим рядом с лавкой ДП) – на полтора километра. Значит, если мы с ними встретимся на дистанции метров в двести – триста шансов у них никаких не будет. Абсолютно.
– Они не в грузовике живут, – напомнила Ирка.
– И это верно. Они на нем ездят. И пока прочесывают ту местность, которая для них поближе. А к весне начнут чесать, что подальше. А летом тем более таких дикарей, которые из города в ужасе удрали, набрав с собой шампиньонов резаных и кукурузы, не останется. Зато мы с тобой останемся, – высказал очевидное муж.
– А мы будем осторожнее! – возразила Ирина.
– Ирка! Вот скажи, как ты будешь осторожнее? На караульную службу нас двоих не хватит. Засветиться нам – раз плюнуть. Запах дыма учуют. Услышат что. Да мало ли. Просто напорются случайно, – печально пояснил супруг.