Сергей Кондратьевич ужаснулся. На совещании в главке скажут: «Вот, товарищ Осколик, ваш сосед, кабельный, тоже испытывал нехватку сырья… и тем не менее план выполнил».
«Черт ли, дьявол, — подумал Осколик, — а без алюминия все равно жизни нет!»
— Ну что, сгружать? — спросил незнакомец.
— У главного литейного цеха.
— А кабинет?
— Пока работайте.
Утром Осколик пришел на работу с мрачными предчувствиями. Его встретила взволнованная секретарша:
— Сергей Кондратьевич, у вас в кабинете какой-то посторонний…
Осколик открыл дверь и столкнулся со вчерашним незнакомцем.
— А вот и вы! — обрадовался незнакомец. — Я отлично поработал, мне никто ночью не мешал.
И, желая польстить Сергею Кондратьевичу, добавил:
— Кстати, портрет вашего дедушки написан превосходно. Я всю ночь чувствовал на себе его добрый взгляд.
Сергей Кондратьевич взглянул на портрет Карла Маркса, промолчал.
— У вас неприятности? — спросил незнакомец.
— Да. Вчера в главке вставляли, — пробурчал Осколик. — А сейчас буду говорить с главным бухгалтером. Дама с характером. Боюсь, не захочет приходовать ваш алюминий.
— Не захочет? Выгоните за ворота, наймите другую. Любую, с улицы.
— За ворота… — Осколик кисло посмотрел на незнакомца. — Законодательство не позволяет. Притом… она права.
Незнакомец с удивлением посмотрел на Сергея Кондратьевича:
— Права, не права… Хорош бы я был, если бы мой бухгалтер не выполнял моих распоряжений. А что, обойти законодательство никак нельзя?
— Нет, почему… — почесался Осколик.
— Тогда выгоняйте.
— Выгнать нельзя, а вот оприходовать левый алюминий, пожалуй, можно.
— Не мне вам советовать. Однако спешу, у меня еще совещание.
Сергей Кондратьевич сел в кресло, сохранившее еще тепло незнакомца, и задумался. Скверная дама этот главбух Лариса Владимировна. А он-то на ней жениться собрался. Выход есть…
Вскоре пришла Лариса Владимировна, современная женщина в соку и в джинсовой юбке.
— Как спалось, Сережа? — спросила она, оглядываясь, не подслушивает ли секретарша.
— Спасибо, дорогая, плохо, — ответил Осколик тоже с любовью, нисколько, впрочем, не подделываясь.
— Что так?
— Не знаю, что делать. Из Зауральска прибыл алюминий без накладных, — соврал Осколик. — Где-то в дороге затерялись.
— Ничего страшного. Пусть Лебедев на месте восстановит документы, а пока запускай алюминий в дело.
— Так и сделаем, — весело сказал Сергей Кондратьевич. — Ты у меня молодец!
— Лебедев! — кричал Осколик в трубку. — Девушка! Передайте ему, что из Зауральска прибыло тридцать тонн алюминия без накладных! Пусть восстановит документы.
— Он не понимает.
— Прибыло, говорю, тридцать тонн…
— Это он понимает. Он говорит, что в последние три месяца алюминий из Зауральска не отправлялся.
— Объясните ему, что это посторонний алюминий. Понимаете? Я говорю «посторонний», а не «потусторонний». Да, да, левый! Случайно попал на завод. Пусть оформит его в Зауральске в счет будущих поставок. Им же выгодно.
— Объяснила. Он все понял. Он говорит, что к отпуску ему нужна какая-нибудь путевка на юг.
До конца недели у Сергея Кондратьевича не было времени потолковать с незнакомцем. В главном литейном цехе дымилась земля, сверкали мокрые спины литейщиков, звенели алюминиевые корпуса, картеры и крышки. В цехе литья под давлением тяжело ухали изношенные станки, плевали раскаленным алюминием в потолок, автомат с газированной водой выходил из строя каждые полчаса. Бригада товарища Григорьева успешно выполняла принятые социалистические обязательства.
Алюминиевых чушек из запаса незнакомца становилось все меньше и меньше. Сергей Кондратьевич каждое утро садился в еще теплое кресло и чувствовал едва уловимый запах хороших сигар; незнакомец перед уходом открывал окна и проветривал кабинет.
Звонил из Зауральска Лебедев, просил выслать канистру спирта. Он оформил там левый алюминий и выслал накладные. Сергей Кондратьевич вздохнул свободней. Что происходило, в конце концов? Он обошел закон, это так; но если вдуматься, никого он не обходил — то, что происходило у него в кабинете, было не нарушением закона, а, скорее, неуважением к закону. В данном редком конкретном случае закон бессилен… закон не может распространяться на этот левый алюминий… на этот фантастический алюминий… алюминия-то этого неделю назад и в природе не было!
В четверг Осколик надолго остался после работы, чтобы потолковать с незнакомцем.