Федору Федоровичу боги не мешали, он их не закрасил. Пусть живут.
Что он ел – неизвестно. Дома Федор Федорович не готовил, в кухне тоже построил книжные стеллажи, а оставшуюся от художника-диссидента новую белую электрическую плиту обменял на синее «огоньковское» собрание сочинений Герберта Уэллса. Целыми днями он пожирал научную фантастику под мудрое молчание испорченного телевизора. Наверно, все же, кроме фантастики, Федор Федорович чем-то питался, потому что иногда натягивал резиновые сапоги и переходил вброд через дорогу в столовую под непонятным для него названием «IДАЛЬНЯ», откуда доносился запах жареных пирожков с яблочным повидлом. А потом опять читал, сидя в удобном кресле, которое ночью фантастическим образом превращалось в кровать. Во всяком случае, так ему мерещилось. Обычное раскладное кресло типа «кресло-кровать».
Бедный, бедный старик! Не было у него ни Росинанта, ни Санчо Пансы, ни приличной кровати, и не бросался он с дрыном на железобетонный элеватор вызволять награбленное крестьянское зерно у этого вечно голодного внеземного чудовища, и местную колючую химзону на окраине райцентра обходил темными переулками, справедливо принимая вышку с охранником за боевой марсианский треножник, – в общем, Федор Федорович не был буйнопомешанным, но в основном история повторилась: он свихнулся на современной научной фантастике и откалывал фокусы не менее странные, чем его знаменитый предшественник четыреста лет тому назад.
Каждую весну, например, Федор Федорович начинал маяться, собирался в дорогу и улетал из Одессы в Зауральск на день рождения небезызвестной Аэлиты Толстовской. Туда съезжались несколько десятков его молодых друзей, таких же странноватых любителей фантастики. Число их с каждым годом увеличивалось раза в два, совсем как межпланетные расстояния по правилу Тициуса-Боде. Некоторые их этих странников уверяли Федора Федоровича, что прибывают в Зауральск посредством «нуль-транспортировки через подпространство», а он так искренне верил этим насмешникам, что в конце концов собственный перелет в обыкновенном самолете стал воспринимать за эту самую «нуль-транспортировку».
А новую Аэлиту каждый год выбирали на конкурсе в Зауральске всеобщим открытым голосованием. Попадались там такие прехорошенькие любительницы научной фантастики, что казались на сцене Дворца Культуры Железнодорожников еще более обнаженными, чем были на самом деле. (Сколько там на ней того купальника!..) Они воображали себя наследницами знаменитой марсианки только из-за того, что их инопланетные ноги росли, казалось, из самой шеи. В первую же избранницу Федор Федорович влюбился до потери сознания и преподнес ей купленную в зауральском универсаме дорогостоящую малахитовую шкатулку с гравировкой:
«Аэлите-82» с любовью от Ф.Ф.Лосева-Гусева"
В ответ она своими ногами сделала книксен, поцеловала его в лоб и поблагодарила:
– Спасибочки, папочка!
Хотя, Федор Федорович годился ей в дедушки.
Фэны его любили, считали своим, но нещадно обманывали, подсовывая самые дрянные книжонки по сходной несусветной цене. Впрочем, Федору Федоровичу все годилось, он все с жадным восторгом глотал, даже сборники научной фантастики издательства «Молодая гвардия». Везде ему чудились летающие тарелки с иллюминаторами, снились страхолюдные членистоногие пришельцы, а сидя на унитазе, он представлял себе какое-то Великое Кольцо и восседающих на нем Братьев по Разуму.
Дальше – хуже.
Однажды, возвращаясь из Зауральска через Москву, Федор Федорович удостоился аудиенции у самого Аристарха Кузанского! Того самого – автора знаменитой «Полыхающей пустоты». Федор Федорович с трепетным чувством впервые смотрел на живого писателя-фантаста... Оказалось, что они с ним – два сапога пара! Аристарх Кузанский тоже верил в пришельцев, показывал в доказательство цветные заграничные фотоальбомы о жизни и деятельности на Земле внеземных цивилизаций и подарил Федору Федоровичу первое издание своей «Полыхающей пустоты» (раритет 1937 года) с дарственной надписью:
«Дорогому соратнику и единомышленнику Ф.Ф.Белову-Маркову от автора.» Подпись: «Ар.Куз.»
Это уже было слишком для нарушенного рассудка Федора Федоровича.
Вернувшись домой, Федор Федорович решил установить тесные контакты с писателями и любителями научной фантастики всего земного шара на предмет объединения в это самое Кольцо. Если марсиане существуют, – а кто сомневается? – то, скорее всего, их следует искать именно в этом ограниченном контингенте человечества...