Губы у Зойки стали презрительные, и верхняя толстенькая губа сделалась вроде бы еще толще.
Это заметил Валера. Он был весь какой-то не свой, красный, смущенный — это началось с той секунды, когда Зойка в купальнике выскочила из палатки. Потом Валера увидел, что Маша, снова очутившись на суше, сорвала с куста свое вафельное полотенце и протянула мокрой Зойке. Та не взяла и даже отступила назад, но Маша настаивала, и тогда Зойка стала быстро-быстро вытираться. Валера смотрел на нее, смотрел как впервые. Этого нельзя было делать. Нехорошо было смотреть на нее так прямо, так открыто, но Валера не мог справиться с собой. Зойка была плотная, сбитая, крепконогая — ну совсем взрослая! А эти робкие туристки, поспешно натягивающие на свои сухие купальнички платья, казались по сравнению с нею безнадежными подростками.
— Иди одевайся, комары заедят! — крикнула ей Маша, уже одетая.
— Ничего, — ответила та, хотя уже несколько комаров вонзили в ее плотное тело свои хоботки-иглы и уже наливались красным, а она их не била.
— Кусают... Прихлопни! — попросил Валера.
— А ты чего ж? Руки отсохли? — Маша засмеялась, ладонью прихлопнула на Зойкином плече трех насекомых и стерла кровавые следы. — Ну иди, иди и не форси.
Зойка неторопливо, тяжеловато, чуть вперевалочку, любуясь собой, под восхищенными взглядами девчонок пошла к палатке.
— Орден ей за это! — крикнула девчонка в черном свитере. — Героиня! Онежская Жанна д’Арк! Кирилл, у тебя еще есть?
Тот достал из кармана значок с двухэтажным амбаром. И когда из палатки вышла Зойка, уже одетая, в нейлоновой куртке и короткой черной юбке, с мокрым газетным свертком под мышкой, снова похожая не на взрослую, а на обыкновенную девчонку, хотя и немножко полноватую, Кирилл вскинул вверх руки и торжественно провозгласил:
— Зоя Лошадкина как самая отважная женщина Кижей награждается почетнейшим орденом Двухэтажного амбара... — Кирилл прикрепил к ее куртке значок. — Ура, товарищи!
Зойкино лицо запылало огненным румянцем.
«И курточку не пожалела, притвора!» — подумал Валера.
— И тебе бы полагалось что-то вручить за смелость и решительность, — Кирилл радостно и очень внимательно, словно только сейчас по-настоящему знакомясь, посмотрел на Валеру, — да ты ведь уже получил карельский орден...
Когда награждение закончилось, Кирилл поднял руку:
— Ребята, есть предложение: отправимся в экспедицию по острову! Весь обойдем, от конца до конца. Мы с отцом уже исследовали его с севера до юга — здорово! А то небось вы скоро отчаливаете?
— Завтра, — уронила Маша, — и повидать-то многое не успели.
— Значит, идем? — Кирилл обвел глазами ребят. — Какие же вы туристы, если топчетесь на одном пятачке и не знаете всего острова? Он не случайно был выбран для строительства церквей. В древнейшие времена здесь был языческий центр: сюда съезжались на лодках петь ритуальные песни, плясать, молиться своим идолам, солнцу, огню, ветру. Поэтому-то попозже христианство и обрушилось с такой беспощадностью на этот островок, строило церкви и часовни, чтоб придушить, залить, как костер водой, даже память о нечестивцах язычниках. Ведь, наверно, можно найти здесь хоть какие-нибудь следы язычества... Ну так идем?
— Идем, конечно, идем! — радостно сказала Маша. — К чему уговоры?
— Нет, не идем, — раздался твердый голос, и к ним подошел бородач. — Сегодня мы здесь последний вечер, надо привести в порядок весь инвентарь, одежду и обувь.
— Андрей Андреевич... — жалобно начала Маша. — Может, меня тогда отпустите?
— Одну? — Он поерошил жесткую бороду.
— Да нет, почему же... Я с мальчиками, — Маша показала глазами на Валеру с Кириллом, — и с Зоей... Ну, Андрей Андреевич!
— А кто будет за тебя укладываться?
— Люся... А потом я ей помогу. Мы скоро вернемся. Правда, мальчики?
— Или все, или никто, — изрек бородач. — А все пойти не могут.
— Мы тогда пойдем без вас, — пригрозил Валера, и его поддержала Зойка.
Кирилл прикусил губу, стал, видно, колебаться, искать выход из создавшегося положения, но Зойка неожиданно поломала его планы.
— Не хотите и не нужно! — сказала она. — А нам интересно. Не будем терять времени на уговоры.
Кирилл совершенно растерялся — даже представить нельзя было, что он может так растеряться.
— Одни? Стоит ли? Я думал, все пойдут.
— Стоит! — совсем разошлась Зойка. — Я лично очень интересуюсь этим островом, и Валера тоже, а кто не хочет, пусть торчит у палаток и штопает дырявые носки.