— Нет... Какая скорость! — Зойкины глаза сияли. — А все-таки идем к своим, небось волнуются: где мы?
Ничего подобного — никто не волновался. Ее папаша, расслабившись всем своим крупным телом и удобно откинувшись в кресле, сидел у окна и благодушно поглядывал сквозь мокрые стекла на бескрайнюю хмурь озера; рядом с ним сидел Женя с открытым «Зенитом» на коленях и напряженно всматривался в Онегу. Все-таки он, кажется, ничего.
Валера стал искать глазами отца. Отец пристроился на крайнем кресле и смотрел на разношерстную публику в салоне, жующую бутерброды и пьющую из бумажных стаканчиков ядовито-желтый лимонад. Вдруг лицо его напряглось и чуть побледнело — совсем так же, как и в поезде! Он медленно повернулся к стеклам корабля и стал смотреть туда же, куда смотрели его спутники.
Валера опять почувствовал тревогу.
Он должен был немедленно выяснить, в чем дело. Кто всю дорогу преследует его отца? Валера стал смотреть туда же, куда только что смотрел отец, стал вглядываться в пассажиров. Он медленно переходил от лица к лицу, словно выискивал затаившегося на судне опасного преступника, подолгу задерживался на том или ином лице, но никого не мог обнаружить...
Вокруг были обычные лица: молодые и старые, мужские и женские, красивые и некрасивые, грустные, усталые, довольные...
Внезапно Валера почувствовал необыкновенную, прямо-таки ликующую радость — сразу даже не поверил себе, — губы без его ведома и согласия стали расплываться в улыбку. Нет, это было совсем не то, что он искал. Бывает же так — ищешь одно, а находишь совсем другое! Это был Павел Михайлович, это был сам Архипов, старый университетский товарищ отца, замечательный человек, которого всегда с таким нетерпением ждали они у себя дома и который в последнее время у них не бывал.
Он стоял у буфетной стойки с каким-то парнем Валериных лет — наверно, это и был его сын, о котором Павел Михайлович столько рассказывал. Конечно. У них же почти одинаковые лица... Они о чем-то разговаривали и пили из больших граненых стаканов мутноватый кофе с молоком.
Первое, что хотел сделать Валера, — броситься к отцу и закричать на весь салон, что в этом же «Метеоре» находится Архипов. Хотел обрадовать отца, но не успел, потому что Архипов заметил Валеру, мгновенно вспомнил, узнал, заулыбался и удивленно развел руками — при этом он все еще держал стакан с кофе, и от резкого движения руки мутная жидкость перелилась через край.
Валера подбежал к нему и поздоровался.
— И ты здесь? — Архипов протянул ему, как взрослому, руку, и его бледное, слегка одутловатое лицо с темно-серыми пристальными глазами выражало неподдельную радость. — Знакомься, мой старший, Кирилл, помнишь, я давно хотел вас...
— Помню, помню! — перебивая Архипова, как маленький зачастил Валера и с силой, по-мужски пожал крепкую, сухую руку длинного парня в спортивной, как и у Валеры, куртке.
— Ты с кем здесь? — спросил Павел Михайлович.
— С папой! — выдохнул Валера. — И его приятели здесь, и Зойка, дочь Василия Демьяновича... Мы вам говорили о нем... Тот самый, который очень увлекается русской стариной и достает папе...
— Помню, — сказал Павел Михайлович, — у него, кажется, смешная фамилия...
— Ну да, Лошадкин. И Женя с нами, он авиационный инженер-конструктор, весь в фотоаппаратах и телевиках, странноватый, но я его еще плохо знаю...
— Вы тоже в Кижи?
— А куда ж еще? — выпалил Валера. — Вот так встреча!
— Молодцы, поздно, правда, собрались мы с вами сюда, давно пора бы поклониться этому месту, да лучше, как говорится, поздно, чем никогда...
— Папа тоже говорит, что поздно, что приехать сейчас сюда не очень оригинально, да еще в такую погоду...
Кирилл не спускал с Валеры своих глаз — длинных, темно-серых, внимательных, как и у его отца.
— Ну это как сказать, — Архипов потрогал зачесанные назад волосы — мокроватые, реденькие, с сильной проседью. — Все зависит от того, как к этому подойти... Мы с Кириллом, например, счастливы, что вырвались сюда даже в такую погоду... Кирилл, это так? — И парень утвердительно кивнул. — Мы не будем роптать на погоду и согласны жевать все, что нам предложат местные столовки и буфеты, потому что не будем тратить времени на добывание более вкусной пищи... Верно, Кирилл?
Длинный парень опять кивнул.
«Нет у них своего Лошадкина», — с огорчением и радостью подумал Валера и сказал:
— А что делать с погодкой? Помешает ведь!
— Не помешает, а поможет, — неожиданно сказал Кирилл, и это были первые слова, которые он произнес.
— Почему? — с удивлением спросил Валера. — Разгонит орды туристов и оставит нас одних?