— Это самый красивый дом, какой я когда-либо видела, — искренне сказала Кэролайн, когда они остались одни.
— Да, он прелестен. Предки моего мужа жили здесь с 1750 года. Это один из старейших домов на островах, — заметила Нона.
Ранее, когда она демонстрировала Кэролайн свою комнату с французскими окнами, выходящими на веранду, откуда открывался вид на голубые просторы Харрингтон-Саунд, а потом распахивала дверцы забитого одеждой гардероба, можно было подумать, что Нона хвастается. Но Кэролайн чувствовала — за этим стоит совсем другое. Просто, демонстрируя ей все великолепие своей жизни, Нона пыталась убедить себя в том, как ей повезло. Она словно говорила сама себе:
«У меня есть это, и это, и это, и я должна быть счастлива, разве не так?»
И Кэролайн, чьи родители жили в одной комнате, с удивлением узнала, что у Хьюго Мередита была своя комната.
Окна большой, просторной гостиной выходили на две стороны, и вскоре после семи часов они услышали на широкой подъездной дорожке шум машины.
— Это, наверное, Хьюго. — Нона вскочила с кушетки и бросилась к окну. — Да, это он, — сказала она. Внезапно ее голос упал. — Там еще одна машина. Это Иан!
— Не Иан Драйден, случайно? — резко спросила Кэролайн.
— Да. Вы с ним встречались? Он один из близких друзей Хьюго.
— Да, я с ним встречалась.
Первой мыслью Кэролайн было как можно скорее убраться из этого дома. Однако она не могла уйти, не поздоровавшись с мужем Ноны. Оставалось приготовиться к очередной встрече с властным мистером Драйденом.
Через несколько минут мужчины появились в гостиной, и Нона стала такой же напряженной, как и Кэролайн. Возможно, он ей тоже не нравится, подумала Кэролайн, глядя, как девушка поправляет волосы перед старинным венецианским зеркалом в прихожей. Обменявшись рукопожатиями с мужем Ноны, Кэролайн с удивлением обнаружила, что он не такой старый, как она думала. У него были седые волосы, отчего он выглядел старше, но на самом деле ему было, вероятно, не больше тридцати пяти, всего на год-два старше Иана Драйдена.
Нона представила Кэролайн так, словно они были давними подругами.
— Кэролайн уже знакома с Ианом, — сказала она, когда ее муж собрался представить своего друга.
— Правда? Тогда идемте на террасу. Что будете пить, мисс Браунинг? — спросил он, когда появился слуга.
От Кэролайн не ускользнуло, что Иан Драйден удивленно приподнял брови, заметив ее на диване. И она постоянно ощущала его взгляд.
Взглянув на часы, она сказала:
— Мне ничего не нужно, спасибо. Нона, я должна идти.
— Но вы не можете уйти, когда мы только что встретились. Прошу вас, Кэролайн, останьтесь и поужинайте с нами. Да, я настаиваю.
Не слушая возражений, Нона подхватила Кэролайн од руку и увлекла ее на террасу.
Глава 3
Две вещи испортили Кэролайн восхитительный ужин, поданный на широкой террасе с колоннами в той части старого дома Мередитов, которая выходила на море. Обстановка, которая окружала их, больше подошла бы к празднованию какого-нибудь памятного события. Олеандры в кадках, усыпанные звездочками розовых цветов, подчеркивали стройность высоких белых колонн, поддерживающих балкон. Внизу до самого моря, играющего темно-розовыми и сиреневыми бликами закатного солнца, простиралась гладкая лужайка.
Служанка в униформе и дворецкий ненавязчиво прислуживали за столом. Едва они подали ужин, как Кэролайн стала мечтать, чтобы он поскорее кончился. Откровенно говоря, присутствие Иана Драйдена, сидящего напротив нее, было лишь одной из причин ее все возрастающего смущения. Именно Нона превратила ужин в настоящее испытание.
Как только появились мужчины, с ней произошла удивительная перемена. Наедине с Кэролайн она была просто разговорчива, теперь же трещала, не умолкая ни на минуту. Это можно было вытерпеть, если бы чрезмерное красноречие Ноны объяснялось ее жизнерадостной и энергичной натурой. Но ее веселость была наигранной, а болтовня настолько глупой, что слушать ее было невыносимо.
— Как вам нравятся Бермуды, мисс Браунинг? — вежливо спросил Хьюго Мередит, воспользовавшись паузой, пока его жена переводила дух.
— Думаю, мое мнение не отличается от мнения большинства. Это одно из красивейших мест в мире, — ответила Кэролайн, надеясь, что ее ответ прозвучал непринужденно.
— Вы много путешествовали, мисс Браунинг? — поинтересовался Иан Драйден.
Покончив раньше других с омаром, он откинулся на спинку стула и принялся крутить ножку бокала своими длинными, худыми пальцами.
— Нет, — неприязненно ответила Кэролайн, не зная, задал ли он этот вопрос из любопытства или догадался, каков будет ответ, и хотел дать ей понять, что ее мнение не имеет никакого значения.
Если у него и было такое намерение, его разрушила Нона, принявшись рассказывать о пляжном барбекю, на котором они были прошлой ночью.
Когда ужин подошел к концу, Хьюго попросил дворецкого подать кофе в гостиной.
— Вы извините нас, если мы удалимся на несколько минут? — обратился он к женщинам. — Я хочу показать Иану чертеж нового катамарана. Не думаю, чтобы вам это было интересно.
Когда мужчины ушли, Нона и Кэролайн вернулись в гостиную.
— Хьюго без ума от судов, как и большинство бермудцев, — сказала Нона, внезапно притихшая и уставшая. — К несчастью, у меня начинается морская болезнь, стоит мне лишь взглянуть на лодку, поэтому я не могу делить с ним это увлечение.
— Как жаль! Вы пробовали принимать таблетки? — спросила Кэролайн.
— Я перепробовала все. Врачи говорят, что это вопрос воли. Я начинаю думать, что мне станет плохо, и так оно и происходит.
— Я в этом мало что смыслю, но мой дядя служил на флоте, и помню, как он рассказывал нам о бывалых моряках, которым нередко становилось плохо во время шторма. Мне кажется, с этим ничего нельзя поделать. Это все равно что клаустрофобия, когда человек боится замкнутых пространств, — пояснила Кэролайн.
— Я пыталась себя преодолеть, — устало проговорила Нона, — но не могу и чувствую себя таким ничтожеством. Водные виды спорта и плавание под парусом для бермудцев все. За ужином вы сказали, что острова красивы. Думаю, это прекрасное место для отдыха или для того, кто, как и вы, здесь работает. Но жить тут — совсем другое дело.
— Что вы имеете в виду?
Дворецкий внес кофейный сервиз на узорчатом серебряном подносе. Нона ждала, пока он поставит его на столик.
— Спасибо. Ждать не надо.
Когда они вновь остались одни, Нона продолжила:
— Мне кажется, бермудское общество самое закрытое в мире. Если вы не родились здесь или у вас нет предка, который приплыл сюда на «Плаге» в 1612 году, значит, вы принадлежите к другому виду.
— Но если ваш муж...
— Да, это немного меняет дело, — хмуро согласилась Нона. — Если вы замужем за одним из них, они делают вид, что приняли вас. Но это только кажется. На самом деле они не подпускают вас к себе и никогда не дают забыть, что вы не их круга. Нет, это почти незаметно. Все вроде бы доброжелательны, но постоянно чувствуется какое-то отчуждение.
— Должно быть, вы слишком чувствительны, — проговорила Кэролайн. — Всегда трудно войти в среду людей, которые знакомы уже много лет. Возможно, они искренне хотят, чтобы вы не чувствовали себя чужой.
— Неправда, — с горечью возразила Нона. — Разве вы не заметили, что Иан называет меня миссис Мередит? Я замужем за Хьюго уже больше года, и Иан один из его близких друзей. Он ужинает у нас по крайней мере раз в неделю, а мы часто бываем в его доме. Я называю его Иан, но он ни разу не назвал меня Ноной. Разве это не говорит о том, что он хочет держать меня на расстоянии, показать, что недолюбливает меня?
— Нона, не расстраивайтесь! — обеспокоено воскликнула Кэролайн.
Судя по повышенному голосу и дрожащим губам, Нона была на грани истерики.
— Послушайте, — Кэролайн встала со стула и села рядом с ней на диван, — теперь я здесь, так что вы не одна среди суровых бермудцев. Конечно, я почти все время работаю, но, думаю, мы можем иногда видеться. Почему бы вам не зайти к нам на ужин? Уверена, вам понравятся Ева и Мари-Лор. Наверное, вы скучаете по Лондону и подругам? Когда на душе тяжело, нет ничего лучше старой доброй женской болтовни.