— Да, но только я не купаюсь в золотых браслетах, — заметила Кэролайн и прочла: «Стань солнечной богиней этим летом! Позволь мягкой, увлажняющей «Морской пене» защитить твою кожу и придать ей золотистый оттенок в эти долгие, безмятежные дни на пляже и в отеле. Прохладный, словно морская волна, обогащенный увлажняющими веществами, которые придают энергию побледневшей после зимы коже, душистый крем защищает нежную кожу от воздействия солнечных лучей. Загорая или купаясь, позволь «Морской пене» придать твоей коже медовый блеск дочери Нептуна, янтарное сияние ацтекской принцессы».
Расставляя бутылочки с кремом, Кэролайн услышала мужской голос, похожий на голос Джейка, и тут же обернулась. Но это был не Джейк, — в нескольких футах от нее стоял его младший брат. Их с Джейком сходство было удивительным.
Он и его жена собирались покинуть отель. Миссис Маколи выбирала журналы в газетном киоске, а Эндрю держал ее дорогую кожаную сумочку и разговаривал с носильщиком.
Когда он повернулся к ней, Кэролайн успела рассмотреть его светлые и очень холодные — не то что у Джейка — глаза, светлые усы и прижатые к голове уши.
Наверное, он почувствовал ее взгляд, и Кэролайн поспешно повернулась к витрине. Даже если бы она ничего о нем не знала, он бы ей сразу не понравился. На нем был пестрый шелковый платок, заткнутый за ворот рубашки, а Кэролайн всегда испытывала странную неприязнь к мужчинам с такими платками. В семье Браунинг шутили, что шейные платки, клубные пиджаки и кожаные пальто — опознавательные знаки снобов. Полностью справедливо по отношению к Эндрю Маколи, язвительно подумала Кэролайн. Вот уж кто настоящий сноб.
К середине недели Кэролайн могла ходить не хромая, и они с Джейком стали много времени проводить вместе. Дважды звонил Колин и приглашал ее, но Кэролайн отвечала, что уже занята, что было справедливо. Как-то вечером, через две недели после злополучного барбекю, Кэролайн долго ждала Джейка — они договорились провести вечер в Гамильтоне. Его не было, и в конце концов она решила зайти в его домик и узнать, что случилось. Ей никогда не приходилось там бывать, но она знала, что он находится где-то за теннисными кортами.
Добравшись туда, Кэролайн увидела на спинке стула, стоящего на веранде, голубой свитер Джейка, но его самого нигде не было видно. Все двери и ставни спальни были закрыты. Решив, что он уже ушел и, возможно, они разминулись, Кэролайн собиралась спуститься с веранды, как вдруг услышала в спальне какой-то шум. Она помедлила и постучала в дверь.
Ответа не последовало, затем раздался голос Джейка:
— Кто там?
— Это я, Кэролайн.
Недоумевая, почему он опустил ставни в такой теплый вечер, она ждала, пока он откроет дверь. Увидев Джейка, Кэролайн невольно отступила назад: его лицо пылало необычным румянцем, а глаза были налиты кровью.
— Я решила узнать, почему ты задержался, — пробормотала она.
— Разве ты не получила мое сообщение? — хрипло спросил Джейк.
— Нет, какое сообщение?
— Я попросил одного из посыльных передать тебе, что не смогу сегодня прийти.
— Наверное, он забыл. Джейк, ты здоров? У тебя такое лицо...
— Все в порядке. Прости, что не сдержал слово. Увидимся завтра, Кэролайн. — Джейк закрыл дверь.
Кэролайн нахмурилась и прикусила губу. Пьяным он явно не был — говорил внятно и разумно. Но внезапно что-то в его резкой, почти враждебной манере показалось ей знакомым, и когда она услышала, что он тяжело рухнул на постель, то, уже не сомневаясь, открыла дверь и вошла в комнату.
— Ты болен, — спокойно проговорила она. — Почему ты не сказал?
Джейк лежал ничком на продавленном диване, приложив ко лбу мокрый платок. Он резко сел и свирепо уставился на нее.
— Слушай, Кэролайн... — начал было он.
— Не стоит ругаться, — мягко перебила она. — У меня есть отец и трое братьев, и когда они болеют, то всегда ведут себя как разъяренные медведи. И давно ты заболел?
— Сегодня днем. Ничего серьезного, — резко ответил Джейк. — Я бы предпочел остаться один. Почему все женщины так любят суетиться?
— Потому что мужчины очень глупые. Похоже, у тебя температура. Думаю, надо вызвать врача.
Джейк рухнул на подушку. Кэролайн дотронулась до его горячей руки.
— Слушай, я знаю, что со мной... Это все чертов жук... Я подцепил его в Венесуэле, сто лет назад. Называется клещевая лихорадка. Она продолжается не больше двенадцати часов, а потом все опять будет в порядке... Так что оставь меня, будь умницей.
— Наверное, тебе надо пить много жидкости? — спросила Кэролайн. На столике рядом с кроватью ничего не было.
— Можешь приготовить мне чай, если хочешь, — нехотя согласился Джейк. — Надо промыть организм. Но я еле на ногах стою, не до чая...
— Сейчас, сейчас. — Кэролайн положила сумку на стул и тихо вышла из комнаты.
Кухня была очень аккуратной, и Кэролайн с легкостью нашла необходимые вещи. Нужно, чтобы Джейк лег в постель как следует, накрылся, но, скорее всего, это предложение он встретит в штыки. Даже ее обычно мягкий отец становился невозможно раздражительным, когда у него что-то болело. Кэролайн принесла Джейку чай и только после этого согласилась оставить его в покое.
— Но я зайду перед сном, вдруг тебе что-нибудь понадобится, — решительно заявила она. — Если ты будешь спать, я не стану тебя будить.
В тот вечер Ева уехала на концерт в Гамильтон, а Мари-Лор после семи никогда не было. Кэролайн написала письмо Шиле, своей близкой подруге в лондонском салоне, и привела одежду в порядок.
Чуть позже половины десятого она решила заглянуть к Джейку. Сад заливала полная луна, и ночь была такой тихой, что Кэролайн слышала звуки музыки, доносившиеся с Калипсо-Террас.
Домик Джейка был погружен в темноту. Решив, что он спит, Кэролайн на цыпочках прошла по веранде и тихонько открыла дверь, чтобы взглянуть на него. Но когда в темную комнату проник лунный свет, Джейк повернул голову и протянул руку.
Кэролайн подошла к кровати:
— Как дела?
— Немного лучше, спасибо. — Джейк взял ее за руку. — Прости, что набросился на тебя.
— Ничего. Ты ведь ужасно себя чувствовал. Тебе что-нибудь принести?
— Нет, спасибо. — Джейк повернулся и поправил под головой подушку. — Спокойной ночи, Кэролайн.
— Спокойной ночи. — Кэролайн нежно сжала его руку и направилась к двери.
— Напомни мне, чтобы я сказал, что люблю тебя, — пробормотал он ей вслед сонным голосом.
Кэролайн в нерешительности остановилась, потом шагнула на веранду и прикрыла за собой дверь.
Медленно возвращаясь к себе домой, она испытывала одновременно удивление и неловкость. Что это? Может быть, своеобразный отклик на ту дружескую привязанность, которую она чувствовала к нему? Кэролайн вспомнила тот день в Хрустальном гроте, когда он сказал, что ее место на солнце и ветер должен играть ее волосами. А вдруг Джейк влюбился в нее?
Нет, не может этого быть. «Я не смогу причинить ему боль. Это будет слишком ужасно».
Поглощенная этими невеселыми мыслями, Кэролайн не сразу заметила, что кто-то идет следом за ней.
— Минуточку, я хочу поговорить с вами. — Резкий голос, словно удар хлыста, заставил ее вздрогнуть, мгновенно прервав поток размышлений.
Кэролайн в тревоге обернулась:
— Иан! То есть мистер Драйден. Мне сказали, что вы уехали в Нью-Йорк, — пробормотала она.
Кэролайн тут же забыла про Джейка, ее сердце бешено забилось в груди, а ночь внезапно наполнилась очарованием и волшебством. Прошло две недели с тех пор, как она видела его в последний раз, две недели она твердила себе, что не должна думать о нем. И вот теперь он здесь, и ее решимость забыть об этом человеке растаяла, как туман на ветру.
— Кто из дома — мыши в пляс? Это ваш девиз, мисс Браунинг? — резко спросил Иан.
Его голос мгновенно вернул Кэролайн к действительности.