Весь холм, вместе с оградой и окрестным участком земли, отделился от привычного места и понесся вверх, ускоряясь по мере того, как вещество в его основании меняло материальность. Могриф повторял и повторял последнюю часть заклинания, поддерживая трансформацию, пока она не завершилась и остров не прекратил стремительный подъем. Тяжесть снова стала нормальной, и тогда некромант первым отпустил ладони соседей, разъединяя кольцо. Маги один за другим расцепили руки.
Все они потрясенно переглядывались, все еще находясь под впечатлением совершенного. Даже демон, и тот казался не в себе, хотя он создавал остров не впервые. В раскрытые двери доносились крики обезумевшей от ужаса толпы.
XXV
Первым, как обычно, опомнился Хирро.
– Нужно как-то усмирить этих, – сказал он, прислушиваясь к доносящимся снаружи звукам. – Или весь наш труд пропадет зря.
Маги вышли из дверей храма и остановились на площадке перед наружной лестницей. Остров получился небольшим – в нескольких десятках шагов за оградой уже начиналась фиолетовая мгла междумирья. На нем, однако, осталась значительная часть погромщиков, находившихся во время заклинания у ограды. Сейчас они перестали лезть на нее и в ужасе метались по лесу в поисках пропавшего пути в город. Кое-кто из них в отчаянии бился о землю или стоял на коленях, бессмысленно повторяя жесты стирания паутины с лица.
– Я усмирил бы их, если бы знал их язык. – Балтазар внушительно расправил плечи. – Меня бы они живо послушались!
– Здесь больше подойдет моя магия. Массовое зомбирование – именно то, что для них сейчас нужно. – Могриф спустился на несколько ступенек лестницы и сделал отстраняющий жест ладонями, резко расставив и выпрямив пальцы. Погромщики как-то вдруг притихли, словно заснули на полушаге, их суетливые поиски путей к бегству сменились вялым, беспорядочным блужданием. Светлые маги только подивились, с какой легкостью некромант подчинил погромщиков, и он, видимо, прочитал это по их лицам, потому что счел нужным добавить: – У толпы повышенная восприимчивость к подобным заклинаниям.
– Теперь нужно убрать их отсюда, – сказал Зербинас.
– Нет проблем, – обронил Могриф. – Стоит мне отдать приказ – и они сами попрыгают с острова.
– Нет, так не годится, – поспешил сказать Хирро, пока некромант не исполнил свое намерение. – Их, конечно, выбросит на Геджию, но они не знают левитации и разобьются о землю.
– Если так уж необходимо, чтобы они уцелели, можно трансформировать их во что-нибудь более приличное, – иронически искривил губы Могриф. – И сложить, скажем, на входе в храм или у ног Эшнийца.
– Лучше всего переправить их отсюда через канал. – Зербинас кивнул в зал, где в центре бывшего кольца силы образовался канальный вход. – Не убивать же нам их всех!
– Если вам так больше нравится… – Некромант пожал плечами. – Но тогда придется открыть ворота, чтобы впустить их сюда.
Хирро сбежал по лестнице к воротам и повозился там с засовами.
– Изнутри они легко открываются! – крикнул он на холм. – Могриф, ведите этих людей к каналу, а вы, парни, высылайте их отсюда!
Он с усилием развел створки ворот, и толпа потянулась сквозь них, покорная воле некроманта. Зомбированные погромщики один за другим входили в храм, где Зербинас и Балтазар накладывали на них левитацию, чтобы обеспечить безопасное приземление, а затем переправляли через канал на место, с которого отделился остров. Вскоре на острове не осталось никого, кроме магов.
– Эти люди так и остались зомбированными! – спохватился Зербинас. – С них забыли снять заклинание подчинения!
– Ничего я не забыл, – проворчал Могриф. – Массовое заклинание и снимается сразу со всех, а я просто не мог позволить такое здесь, в храме. Ничего страшного, побудут живыми зомби.
– Их нельзя оставлять так, – поддержал друга Хирро. – Самое худшее, что можно сделать с человеком – это лишить его свободной воли.
– Свободная воля подобных людишек – это потаскуха, готовая лечь под любого, кто возьмет на себя труд обольстить ее. В отличие от вас, я не вижу особой разницы между ними и зомби. – Могриф презрительно поморщился. – Утешьтесь, мое заклинание само собой рассеется через несколько часов. Я не слишком расстарался над ними.
Теперь, когда храм был в безопасности и необходимость действовать пропала, каждый из магов мало-помалу вспомнил, где и зачем он находится. Они в замешательстве уставились на некроманта, он настороженно глянул на них. Только что они сотрудничали, но теперь услужливая память нашептывала каждому о непримиримых противоречиях светлой и темной магии. Или, точнее, светлых и темных магов – о чистоплюйстве одних и хладнокровной жестокости других.
– Что вам здесь нужно? – повторил свой вопрос Могриф.
Они переглянулись и не ответили ничего.
– Только не говорите мне, что вы явились почтить память великого Эшнийца, – продолжил некромант. – Я знаю, что здесь можно искать, и подозреваю, что вы тоже это знаете.
– Допустим, – согласился Хирро.
– Раз уж все мы оказались у цели, нам нет смысла ссориться из-за нее. Я вижу, что вы – сильные маги, но и мы с Дормантубом кое-что можем, и это еще вопрос, кто победит, если дело дойдет до выяснения отношений. Только что мы могли действовать совместно, и получилось хорошо – так почему бы нам не попытаться еще раз? Если мы поможем друг другу, каждый из нас получит свою выгоду.
– Это еще вопрос, что нам лучше, – подхватил его намек Балтазар, – соблюсти собственную выгоду или помешать выгоде некроманта.
– Если вы считаете, что я ищу заклинания Древних Архимагов для того, чтобы привести в исполнение злодейские планы по завоеванию мира или превращению всех живых людей в мертвецов, вы глубоко ошибаетесь, – иронически усмехнулся Могриф. – Да, я некромант, но я не маньяк. Мне нисколько не улыбается возня ни с завоеванным миром, ни с таким количеством никчемной нежити – напротив, меня совершенно устраивает мир в том виде, какой он есть, и мне достаточно естественного пополнения рабочего материала. У меня другая, частная цель, которая касается только меня и моего Асура.
– И для которой требуются заклинания Древних Архимагов? – недоверчиво спросил Балтазар.
– Не понимаю, почему я должен оправдываться перед вами – я же не ставлю под сомнение ваши цели. Я никогда не лезу в дела светлых, но они почему-то считают своим долгом сунуть нос в мои.
– Как известно, цели темных магов отличаются от целей светлых магов далеко не в лучшую сторону, – напомнил Зербинас.
Могриф пристально глянул на каждого из них.
– Различны наши методы, – подчеркнул он интонацией последнее слово, – а наши цели могут быть любыми. Что может быть благороднее спасения мира, которым занимаюсь я – некромант. Вот уже несколько лет я разъезжаю по всему междумирью в поисках средства, которое спасет от неминуемой катастрофы родной мир моего Асура. Но вы, светлые, сумеете и это записать мне в преступления, потому что улдар для вас – темный скакун, который не заслуживает доброго отношения. А для меня он – единственный друг, и ради Асура я готов пойти даже на соглашение с вами. Возможно, в этом храме есть заклинание, которое спасет его мир, и я предпочел бы потратить свое искусство на его получение, а не на драку с вами.
Могриф вдруг увидел, как меняется выражение лиц стоящих напротив него магов. Мгновение неопределенности – и они смотрели на него уже не как на безликое и неприятное явление под названием «некромант», а как на личность, на Могрифа по прозвищу Черный, Меченого Тьмой, сторонника темной магии и седока Асура.
В глазах Хирро запрыгали искорки сдерживаемого веселья, словно воспитание не позволяло ему порезвиться как следует на этот счет.
– Кто бы мог подумать… – протянул пиртянин. – Кто бы мог подумать, что и у нас, и у вас окажется одна и та же цель…
– Как это понимать? – насторожился Могриф. – Объяснитесь.