Грин Лоуренс
Острова, не тронутые временем
Лоуренс ГРИН
Острова, не тронутые временем
Перевод с английского Г. И. Головнева и Г. И. Гаева
Книга представляет собой подлинную энциклопедию разнообразнейших сведений об островах, протянувшихся с севера на юг вдоль побережья Африки, многие из которых (Ассеншен, Сан-Томе, Принсипи, Гомера) почти не известны советскому читателю. Автор сам побывал на этих островах и пережил там много приключений.
________________________________________________________________
ОГЛАВЛЕНИЕ:
Глава первая. Остров прокаженных
Глава вторая. Птичье царство
Глава третья. Тристан хранит свою тайну
Глава четвертая. Остров затонувших кораблей
Глава пятая. Острова сокровищ в Атлантике
Глава шестая. Алмазы острова Гоф
Глава седьмая. Обломок посреди океана
Глава восьмая. Маленький город-остров
Глава девятая. Остров изгнанников
Глава десятая. Остров Вознесения (Ассеншен)
Глава одиннадцатая. Счастливые острова
Глава двенадцатая. Блондины с неясным прошлым
Глава тринадцатая. Свистуны с острова Гомера
Глава четырнадцатая. Остров маленьких ныряльщиков
Глава пятнадцатая. Острова Западной Африки
Глава шестнадцатая. Волшебный призрак
Глава семнадцатая. Занзибар и арабские одномачтовики
Глава восемнадцатая. На Маскаренах
Глава девятнадцатая. Острова великого безмолвия
Послесловие
________________________________________________________________
И цель моя, покуда жив,
Плыть на закаты, умывая
Все звезды Запада. Быть может,
Огромный вал меня проглотит...
Быть может, достигну я Счастливых Островов
И там великого увижу Ахиллеса.
А. Теннисон
(перевод А. Эппеля)
Глава первая
ОСТРОВ ПРОКАЖЕННЫХ
Все ленивые люди в этом мире, и я в том числе, почему-то крайне неравнодушны к чарам одиноких, затерянных в океане островов. Стоит только отыскать для себя подходящий остров, и вам уже кажется, что настало время распроститься со своим прошлым и начать новую жизнь вдали от раздражающего нас и полного докучливых забот большого города. Если вы разумно выберете себе место уединения, то можете без особых трудов и хлопот прожить там остаток жизни. Идеальный остров нашей мечты - это место, где не нужно работать совсем, за исключением мелких необременительных обязанностей, с готовностью выполняемых для какой-нибудь очаровательной спутницы компаньонки по уединению.
Признаюсь, однако, что я лично частенько тяготился такого рода добровольным отрешением от мира и не раз ретировался из таких уединенных мест на мою цивилизованную прибрежную равнину*. По своему характеру я скорее перелетная птица, чем отшельник на далеком острове. Имея возможность всегда жить там, где мне хочется, я тем не менее всегда предпочитал оставаться горожанином.
_______________
* Автор живет в Кейптауне. - Прим. пер.
Так, например, несколько лет назад я внезапно прервал серьезную работу и добровольно изгнал себя на месяц на остров Наполеона - Святую Елену, приютивший немногих счастливцев, которые живут там все время; но только там я в полной мере почувствовал, что потерял большую часть тех рабочих стимулов, которые вдохновляли меня в городе, - улицы, библиотеки, ежедневные газеты, кино и театры, старые друзья. И я продолжаю тяготиться добровольным отрешением от мира, когда на меня, как говорят, "находит" вдохновение.
Как ни странно, но первым местом, которое надолго расположило меня к себе, оказался островок, где живут прокаженные - люди, навеки оторванные от здоровых жителей земли.
Это произошло за несколько лет до первой мировой войны, в пору моего ученичества, когда я, еще мальчишка, посетил остров Роббен. Все, кто когда-либо путешествовал по морю, направляясь к Южной Африке, знают этот низкий песчаный остров у входа в Столовую бухту, конфигурацией напоминающий кита с маяком на спине.
Никто из многочисленных жителей Кейптауна никогда не был на острове Роббен, хотя единственное препятствие к такой экскурсии - семь миль моря (чаще всего, правда, весьма неспокойного) от города до острова. В прошлом Роббен использовался как концлагерь для осужденных, потом там были сумасшедший дом и больница для прокаженных, а под конец стал укрепленной военной крепостью, "Южным Гельголандом"*. Мне нравится старый остров Роббен, и могу вас заверить, что многие прокаженные долго тосковали по своему дому-острову, когда на материке, в тысяче миль от моря, была построена для них новая, превосходная больница.
_______________
* Роббен претерпел полный цикл превращений; совсем недавно его военный гарнизон был эвакуирован, и остров вновь стал лагерем для заключенных. - Прим. авт.
Впервые я посетил остров по приглашению одного из тамошних врачей друга нашей семьи. Местечко, надо сказать, пользовалось мрачной репутацией, и я бы, возможно, отказался, если б не этот самый доктор, который настойчиво советовал мне отбросить ненужные мысли о "заразных микробах" и брать всегда пример с прокаженных, которых даже тяжелая болезнь не лишила способности радоваться жизни.
Сначала остров Роббен показался мне довольно романтичным. Я увидел изъеденные прибоем скалы, о которые разбился голландский корабль "Дагераад" с сокровищами. Золото все еще лежало на дне моря, ласкаемое длинными прядями ламинарий*. Один из берегов острова, "Свалка", получил свое название из-за многочисленных обломков затонувших кораблей - ржавого железа, паровых котлов, остатков мачт, люковых решеток и разбитых спасательных буев, - нашедших здесь свою кончину.
_______________
* Л а м и н а р и и - бурые водоросли длиной до двухсот метров. Образуют крупные скопления в защищенных от волнения бухтах малых островов, препятствующие подходу к берегу судам мелкой осадки. - Прим. ред.
Кораблекрушения вносят в монотонную жизнь острова какое-то разнообразие: пропал австралийский лайнер, и потом месяцами море выбрасывало на отмели дорогие ковры, меха, одежду. Прокаженные вскрыли огромные бочки - в них еще сохранился ром, - и искушение было столь велико, что мало кто избежал соблазна...
После кораблекрушения одного из них привели к комиссару и предъявили обвинение в краже груза.
- Признаю себя виновным, - с готовностью заявил нарушитель, - но как поступили бы вы на моем месте, если бы вам досталось сразу столько виски?
Первый в жизни бокал шампанского я поднял на острове в доме доктора. Перед первой мировой войной жизнь здесь была так дешева, что многие медицинские работники, получая семьдесят-восемьдесят фунтов в год (их обеспечивали жильем и бесплатным питанием), сумели скопить достаточно денег для того, чтобы жениться. Баранина стоила тогда пять пенсов за фунт, самая лучшая говядина - четыре с половиной пенса, а почки - пенни за штуку. К этому можно добавить даровую рыбу, диких кроликов, перепелов и куропаток. Виски продавались за пять шиллингов бутылка, кварта французского шампанского стоила шесть шиллингов, а пиво - три с половиной пенса.
Дважды в месяц островной пароходик превращался в "торгово-экскурсионное судно" и увозил на целый день больничный медперсонал в Кейптуан за необходимыми покупками. Во многих домах острова тихих помешанных использовали в качестве слуг. Если ваш сад или огород нуждался в уходе, то вы могли попросить для этой цели заключенного у начальника тюрьмы и бедняга старательно выполнял бесплатно любую работу.
Мои воспоминания об острове Роббен не ограничиваются, конечно, только впечатлениями школьных лет. В последующие годы, когда у меня уже появилась собственная небольшая яхта, я добился официального разрешения беспрепятственно посещать остров прокаженных и провел там не одно воскресенье. Я помню Роббен в "лучшие времена", когда в поселке было пятьсот сумасшедших и тысяча прокаженных; обслуживающий персонал с членами их семей насчитывал более пятисот человек, в тюрьме же содержалось около ста заключенных. Не раз приходилось мне гулять по пустынным улицам поселка, когда остров уже был совсем покинут людьми (кроме трех смотрителей маяка), и при этом ловил себя на мысли, что скучаю по знакомым лицам.