Леннард прошагал от железнодорожной станции добрых километров пять, пока не увидел синие ворота и дырявый деревянный забор. Со двора громко лаяла собака, цепной реакцией к ней примыкали соседские псы, их пьяные хозяева или агрессивные трезвые люди. Кларисса встретила абитуриента и провела его в дом.
– Здравствуйте, – обратился Леннард так, будто кто-то его слушал.
Алан сидел перед телевизором и смотрел мультфильмы, хирург пьяный спал в кресле.
– Не обращай внимания, вот здесь будет твоя комната, – Кларисса указала на дверь, из которой сочился свет. Леннард отыскал в ней кровать с матрасом и скрипучей сеткой, шкаф с разбитым стеклом, письменный лакированный стол и несколько полок для книг. Также в комнате были расклеены плакаты разных футболистов на одной стене, и был прибит яркий красочный ковёр на другой.
– Спасибо, Кларисса, – вежливо ответил абитуриент.
– Можешь просто тётя Клара.
– Спасибо, а меня зовите Лео. Меня так зовут друзья.
– Ладно, мне пора идти на работу. В холодильнике можешь отыскать еды, маршрутка, если что каждые полчаса ходит.
Лео прижал нижнюю губу и слегка кивнул головой. Он взглянул на неподвижного Алана и его отца, разглядел на экране достаточно известный мультфильм, но его название так и не вспомнил.
II
Воздушный шар легко взмыл в небо и задержался на определённой высоте. Хотя маленький мальчик не помнил, как он оказался в небе. Рядом никого не было, только пустая корзина и он – маленький, беззащитный, слабый, ничего не знающий о внешнем мире светловолосый мальчик. Он безнадёжно пытался проснуться, щипал себя за руки, бил ладонями по лицу, но всё безуспешно – это был не сон.
Это был не один из полночных кошмаров, когда физическое тело уснуло, а мозг за ним не поспел. Тогда причудливые мрачные образы блуждают по твоей комнате, заметают пол, листают книги, наливают воду в стакан. Они могут часами сидеть на кровати, пока твои смешные попытки вернуть в тело энергию заканчиваются провалом. Они приходят в тот момент, когда твоё сознание пытается расширить границы невозможного – посягнуть на бесконечность, которая оказывается лишь безудержным бредом, не имеющим ни структуры, ни объекта.
Мальчик летел на воздушном шаре и не помнил своего имени. Он не помнил своих родителей, он не помнил их лица. Он видел пушистые облака и боялся взглянуть вниз. Он боялся увидеть землю – далёкую, статичную и холодную. Он боялся ощутить высоту полёта и собственную отчуждённость от других людей – несмотря на то, что он их не знал.
Это было и не важно: мальчик и раньше ощущал себя одиноким. Ему казалось, что у него никогда не было друзей. Его привычные прогулки старым городом, пинание мяча в парке, поездки на велосипеде на реку, естественно, сопровождались товарищами. Но мальчик никогда не чувствовал себя одним из них. Товарищи предлагали пойти и наломать дров – мальчик не видел в этом смысла, поэтому и не участвовал в подобных авантюрах. Он вообще распрощался с детством очень рано, и этот промежуток времени оставался в памяти, словно плавание на кораблике по течению, которое в конечном итоге прибило его к берегу.
Товарищей он тоже не помнил. Лишь образы определённой цветовой гаммы, которые сопровождали те или иные всплески эмоций. Мальчик никогда не стремился быть активным участником событий. Он был скорее наблюдателем. Он бессознательно изучал манеры, поведение, мотивацию и причины действий своих товарищей. Они перестали быть для него интересны в первые дни знакомства. И потом мальчик всегда искал в людях что-то завораживающее, загадочное, но ничего не находил. Мальчик пытался отыскать собственную идентичность, но поиски причиняли ему лишь вред и страдания.
Мальчик сочинял свою собственную сказку. Он как-то услышал от знакомого человека, что фантазёры и люди, любящие сказки – слабые и немощные. Мальчик не был уверен в том, кто он такой – но точно знал, что сказка придаёт ему сил, подменяет реальность и формирует для его будней истинный смысл.