- И что дальше?
- Я пытаюсь сдерживать их порывы, но на удалении сделать это не так просто, да и в реальности есть некоторые затруднения, - Феликс указал на свою отсутствующую руку. – Я сам воспитал в них это разрушение. Сейчас я могу его только направить так, чтобы пострадало как можно меньше человек. Затушить это пламя я уже не могу.
- Зачем ты рассказываешь мне все это? – неожиданно даже для самого себя спросил я. – Зачем ты вообще нашел меня, Феликс?
У меня резко похолодело в груди. Мелькнула внезапная догадка, что Фениксиец может считать меня виноватым в случившимся сумасшествии его подопечных. Ведь я послужил катализатором закрытия Аскарона. А если он знает мой телефон, то и адрес найти не проблема. Найти ближайших фанатиков – дело техники. Может я по его плану вхожу в число минимальных жертв, которых нужно предать огню?
- Как бы я не относился к Ворожскому и некоторым его действиям, - с нажимом на «некоторым» после небольшой паузы ответил Феликс. – Существование такого большого проекта, как Аскарон, жизненно необходимо. Порой только там можно спрятать своих демонов, которые иначе вырвутся на свободу. Да и к тому же – за сотрудничество со следствием и раскрытии новых подробностей Марадонт, того и гляди, на свободу выйдет с чистой совестью. Этого я допустить не могу. А единственный человек, который может хоть на что-то повлиять – это ты.
- У тебя есть план? – хотя бы меня сжигать и карать не планируют.
- Да. Во сколько завтра заседание?
- В одиннадцать утра.
- Отлично. Готовь речь и слушай мой план.
Я, конечно, порой бываю оригинален, но то, что предлагал Фениксиец – это было что-то за гранью. Вместе мы составили мое выступление в следующем суде. Феликс даже в реальности оказался крайне предусмотрительным, и он заставлял меня отрабатывать все возможные варианты реакции суда. Заодно и просчитывал все последствия того или иного решения или даже случайно оброненного слова. За вечер плотного общения я почувствовал себя достаточно уверенным для выступления на таком уровне. Особенно с учетом того, что именно я собирался донести до суда.
На следующий день в назначенное время состоялось очередное заседание. Перед началом судья уже традиционно всех поднял и спросил на тему новых неожиданных открытий в расследований или новых признаний от подсудимых или бывших подсудимых. Под последним имелся ввиду Ворожский, к которому все еще было довольно подозрительное отношение. Обычно это была просто формальность, но на этот раз у меня была заготовленная речь.
- Уважаемый суд и стороны заседания, - слегка нервничая, начал я. – Со мной, как с незаинтересованной стороной, связалась группа игроков, сильно возмущенных закрытием Аскарона и его длительным нахождением в текущем состоянии. Они считают, что господин Ворожский не виновен и требуют открытия серверов для обычных игроков.
- Это будет решать суд, - слегка надменно одернул меня судья. – Это все?
- Нет, ваша честь. Дальнейшая информация потребует скорейшей проверки от наших спецслужб. Игроки заявляют, что не намерены терпеть бюрократию и уже начали акции протеста. В час дня они планируют устроить массовый пожар на рынке напротив, а также взяли на себя ответственность за ряд поджогов в жилых домах за последние две недели. И не гарантируют, что это будет последний теракт.
- Протестую! Это давление на суд и принуждение к нужному решению! – вскочила прокурорша.
- И какое вы имеете к ним отношение, Сергей Викторович Крюков? – сощурился судья.
- Я лишь передаю информацию, - пожал плечами я. – В Аскароне мне довелось пересекаться с этими людьми, как и подсудимому. Ему, кстати, гораздо лучше известны эти люди. Мое мнение, что эти люди психически нестабильны и Аскарон был для них местом, где они могли расслабится без вреда для окружающих. Сбежать в другую реальность, если хотите. Теперь такой возможности нет, а несправедливость закрытия проекта, по их мнению, только усугубила ситуацию. Отдельно они просили винить в этих терактах подсудимого, известного им как Марадонт, и добавить все эти действия в его приговор. Спасибо за внимание, ваша честь.
Естественно, после такого заявления суд пришлось прервать. Особисты отправились проверять рынок, а меня отвели в отдельную комнату для допроса. Согласно составленному плану, я рассказал им все о Пламени Феникса и его проблемах с мировосприятием. Умолчал я только о самом Фениксийце, ограничившись общими словами о главном пэфе. Феликс был готов пожертвовать даже своей свободой ради открытия Аскарона и посадки Марадонта, но не собирался облегчать жизнь спецслужб по его поиску. Как выяснилось, он звонил мне по зашифрованному каналу и отследить по нему было невозможно. Впрочем, допрашивающим и заготовленной информации оказалось достаточно.