– Конечно, папа. Но сейчас… – Ричард Аркот повернулся к старшему Мори. – Меня больше интересует финансовая математика. У нас есть к вам предложение, мистер Мори, и это предложение, попросту говоря, таково…
Возможно, по его словам, это и было просто, однако им с Аркотом и Уэйдом пришлось потратить целый час на то, чтобы обсудить науку с двумя старшими мужчинами, а потом Фуллер потратил еще час на обсуждение с ними тщательно вычерченных планов корабля.
Наконец, старший мистер Мори откинулся на спинку кресла и рассеянно посмотрел на потолок. К тому времени они уже сидели в конференц-зале «Трансконтинентал Эйруэйз».
– Ну что ж, ребята, – сказал Артур Мори, – как всегда, я вынужден уступить. Я могу отказаться от финансовой поддержки, но тогда вы сможете продать любой из этих приборов за миллиард долларов и финансировать экспедицию самостоятельно, или, используя свои имена, публично запросить деньги под свой проект и получить их таким образом. – Он немного помолчал, а потом добавил: – Однако я думаю больше о вашей безопасности, чем о деньгах.
Последовала еще одна долгая пауза, после которой Артур улыбнулся четверым молодым людям.
– Полагаю, однако, что мы можем доверять вам. Вооруженные космическими и молекулярными лучами, вы должны быть в состоянии постоять за себя в любом месте. Кроме того, я никогда не замечал ни в ком из вас никаких признаков слабоумия. Я не думаю, что вы попадете в беду, из которой не сможете выбраться. И поэтому я вас поддержу.
– Мне бы очень не хотелось прерывать ваше веселье, – вступил в разговор старший Аркот. – Но я хотел бы знать название этого замечательного корабля.
– Что? – переспросил Уэйд. – Название? О, его у нас пока нет.
Старший Мори печально покачал головой.
– Это действительно важная оплошность. Если команда людей может упустить из виду такую фундаментальную вещь, я сомневаюсь, что им можно доверять.
– Ну и как же мы его назовем? – спросил Аркот-младший.
– Вполне подойдет «Соларит-два», – предположил молодой Мори. – Он ведь будет из Солнечной системы.
– Я думаю, нам следует мыслить более широко, – возразил Ричард. – Мы не собираемся оставаться в нашей Солнечной системе – и даже в нашей Галактике, так что мы могли бы назвать корабль «Галактический».
– Ты говоришь «мыслить широко»? – спросил Уэйд. – Давайте действительно будем мыслить широко и назовем его «Вселенский» или как-то в этом роде. Или, еще лучше, назовите его «Фтор»! Это вездесущие и самый активный элемент во Вселенной, а ваш корабль будет летать повсюду во Вселенной и станет самой активной вещью, которая когда-либо существовала!
– Хорошее имя! – согласился старший Мори. – Голосую за него!
Молодой Аркот задумался.
– Это очень хорошее имя, мне нравится такая идея, но в ней чего-то не хватает.
Он немного помолчал, а потом, глядя в потолок, медленно процитировал:
– Один, одинешенек, совсем один,
одинешенек в бескрайнем,
бескрайнем море,
и ни один святой
не сжалился над
моей душой в агонии.
Ричард встал, подошел к окну и стал смотреть в небо, на яркие точки света – на звезды, плывущие высоко в темно-фиолетовом лунном небе.
– Море всего пространства —
моря просторы, которое лежит между
далеких туманностей —
могучий пустоту —
только на море,
просторы которого ни один человек
не может представить себе —
в одиночку, в одиночку
где никакой другой человек не был;
в одиночестве, так далеко от все важного,
от всего человечества,
что даже свет, пробегающий миллиарды километров каждый день,
могут доехать до дома менее миллион лет.
Аркот умолк, продолжая смотреть в окно.
Первым молчание нарушил Мори.
– «Старый мореход»… – проговорил он и после паузы добавил: – Самое правильное название для одинокого корабля, конечно. Думаю, что это имя соберет все голоса.
Фуллер медленно кивнул.
– Безусловно, согласен. «Старый мореход» – немного длинновато, но это единственный подходящий вариант.
И этот вариант был принят единогласно.
IV
«Старый мореход» был построен в больших трансконтинентальных цехах в Ньюарке: энергия, необходимая для этого, была недоступна на небольших заводах.
Работая двадцать четыре часа в сутки, в три смены, квалифицированные специалисты потратили два месяца, чтобы закончить создание корпуса звездолета в соответствии с техническими требованиями Фуллера. Огромные стены из металла люкс требовали большой осторожности при изготовлении, так как их нельзя было строить при помощи сварки – они отливались сразу целиком. А полировать их можно было только под мощными магнитами, где сильное магнитное поле размягчало люкс до такой степени, что алмазный полировщик справлялся с этой задачей.