Я не слишком многое успел увидеть, но у меня сложилось общее впечатление, что это было шарообразное тело как минимум с четырьмя ногами. Потом оно исчезло и, хотя я прождал еще полчаса, так больше и не появилось.
Конечно, мы бросили все дела и устроили военный совет. Мне повезло, что я успел снять фильм, иначе все решили бы, что я брежу. Мы пришли к общему мнению, что нужно подобраться к этому существу поближе; единственный вопрос заключался в том, насколько оно опасно.
У нас не было никакого оружия, на корабле имелся только сигнальный пистолет, стрелявший ракетами. По крайней мере, с его помощью можно было напугать любую напавшую на нас тварь. Я взял пистолет, а двое моих товарищей – Боррел, навигатор, и Глинн, радист – вооружились прочными палками. Также у нас были камеры и осветительное оборудование, и мы надеялись сделать хорошие фотографии. Нам показалось, что трое – наиболее оптимальная численность для экспедиции; в меньшем составе идти бессмысленно, а отправляться всей командой – тем более рискованно, учитывая, что тварь могла оказаться по-настоящему опасной.
Расстояние до гор составляло восемь километров, и нам потребовалось около часа, чтобы до них добраться. С корабля наш курс корректировали по радио, а у телескопа сидел наблюдатель, который постоянно осматривал окрестности, чтобы предупредить нас, если существо вдруг появится. Не думаю, что мы ощущали хоть какую-то тревогу, настолько мы были возбуждены. К тому же трудно было понять, какой вред может причинить любое животное тем, кто находится в броне скафандров – по крайней мере, пока цел шлем. Низкая сила тяжести и дополнительная сила, которую она нам придавала, лишь добавляли нам уверенности.
Наконец мы добрались до каменной осыпи – и сделали удивительное открытие. Кто-то здесь собирал камни и разбивал их – вокруг валялись кучи обломков. Трудно было понять, что это означает,- если только существо не искало среди камней себе пищу.
Я собрал несколько образцов для анализа, а Глинн сфотографировал наши находки и доложил о них на корабль. Затем мы начали поиски, держась поближе друг к другу на случай опасности. Каменная осыпь тянулась более чем на полтора километра – казалось, что весь склон горы раскрошился и осыпался вниз. Непонятно было, что могло стать тому причиной в отсутствие атмосферы. Поскольку эрозии быть не могло, мы не могли определить, как давно произошел оползень. Возможно, миллион лет назад – или даже миллиард.
Итак, представьте: мы карабкаемся среди завалов каменных обломков, Земля и Венера – над головой, словно яркие маяки, а на горизонте – внушающие уверенность огни нашего корабля. К тому времени я уже практически не сомневался, что цель наших поисков – некоего рода поедатель камней, хотя бы потому, что на этой пустынной планете, судя по всему, не было никакой другой пищи. Я жалел, что мне не хватает знаний о минералах, чтобы определить, что это за вещество.
Неожиданно в моих наушниках раздался взволнованный возглас Глинна.
«Вон оно! – крикнул он.- У того обрыва!»
Мы остановились, глядя в ту сторону, и я впервые смог как следует разглядеть обитателя Меркурия. Больше всего он напоминал гигантского паука или краба с длинными членистыми ногами. Тело его имело форму шара диаметром около метра, серебристо-белого цвета. Сперва нам показалось, что у него четыре ноги, но позже мы обнаружили что их на самом деле восемь – запасной комплект ног был плотно прижат к телу. Они вступали в дело, когда невероятный холод от камней начинал проникать слишком глубоко сквозь толстый роговой слой, образовывавший его ступни или копыта. Когда у меркурианина замерзали ноги, он переключался на другую пару!
У него имелись также две хватательные конечности, которые в данный момент были заняты поисками чего-то среди камней. Они заканчивались замысловатой формы роговыми клешнями, которые по виду казались довольно опасными. Голова отсутствовала, вместо нее была небольшая шишка наверху шарообразного тела. Позже мы узнали, что у существа были два больших глаза, использовавшихся в тусклом звездном свете ночной стороны, и два маленьких – для путешествий в более ярко освещенную сумеречную зону, когда чувствительные большие глаза были плотно закрыты.
Мы, как зачарованные, наблюдали за существом, которое неуклюже бегало среди скал, то и дело останавливаясь, чтобы схватить камень и раздавить его в порошок мощными клешнями. Потом мелькало нечто похожее на язык, слишком быстро для того, чтобы за ним мог уследить взгляд, и порошок тут же поглощался.