Когда мы плыли по затопленной равнине, где более приподнятые участки возвышались как острова, наши проводники искали подходящие для мукоро деревья. В населенной местности таких деревьев мало, но в затопленных встречаются великолепные экземпляры колбасного дерева (Kigelia africana) нужного размера, хотя вайейе для изготовления мукоро предпочитают мокутсумо (Diospyros mespiliformis), которых мало даже в незаселенных местах. Дерево срубают и ствол выдалбливают топором (без применения огня). Считают, что мукоро служит не более 5–6 лет.
На островах вайейе отправлялись собирать съедобные и лекарственные коренья. Попутно они высматривали тонкие молодые деревца, которые можно использовать для шестов. Когда мы разбивали лагерь для ночлега, они расставили верши и через час осмотрели их. Часть улова зажарили себе на ужин, а большую часть закоптили, чтобы отвезти своим семьям или продать.
Вечером, находясь в своем лагере на небольшом островке близ острова Чиф, мы услышали сильный шум. Казалось, это на полной скорости идет по шхерному архипелагу паром. Я бросилась вниз, к берегу, и увидела, как стадо импал, объятых паникой, спотыкаясь, и падая, мчалось по воде, а затем понеслось через островок вниз, снова к воде, и унеслось в сторону острова Чиф.
В темноте раздался предсмертный хрип импалы. Вайейе бросились в свои мукоро и исчезли в темноте. Как они узнали, в каком направлении надо плыть непонятно, но немного погодя вернулись радостные: в одной из лодок лежала молодая импала. Вайейе отняли ее у стаи гиеновидных собак, успевших разорвать ей брюхо. Тушу разделали. Одну заднюю ногу подарили нам, а остальное нарезали полосками и развесили по деревьям сушить. Сухое мясо — билтонг здесь считается лакомством. Жаль, что гиеновидные собаки лишились добычи и вынуждены были снова охотиться, но ведь и наши братья с Окаванго — частица природы, и их можно лишь поздравить с добычей.
Это путешествие было удачным, так как на острове Чиф мы застигли врасплох браконьеров, заставив их убраться восвояси. Они не знали, что среди нас нет представителей грозного Управления охотничьего хозяйства, и поэтому бросили антилопу гну, которую только что разрезали на куски. Наши вайейе завершили эту работу и приготовили билтонг. Во время путешествия они постоянно ловили рыбу. В результате, хотя наш запас провизии уменьшался, взамен в каждой мукоро увеличивалась гора билтонга, копченой и вяленой рыбы. Кроме того, нам повезло: мы добыли дикий мед, который можно употреблять вместо сахара и в качестве крепкого опьяняющего напитка, сварив его с кусочками пчелиного воска.
В поисках дикого меда человеку часто помогает замечательная маленькая птица, которая, как кукушка, откладывая яйца, рассчитывает на помощь людей и животных, прежде всего медоеда, чтобы добраться до своей любимой еды — пчелиного воска и личинок в восковых сотах. Однако своей неутомимой болтовней медо-указчик многим портил удачную охоту. И теперь, когда мы, высадившись на острове Чиф, пытаемся подойти поближе к сассаби — большой красивой сливового цвета антилопе, снова вмешивается не в свое дело. Сассаби исчезает с быстротой ветра, когда медоуказчик выдает наше присутствие, а африканцы, целиком изменив план, следуют теперь за птицей, перелетающей с ветки на ветку и попутно проверяющей, не отстаем ли мы.
Наконец она садится на ветку и больше не взлетает. До нас доносится слабое жужжанье в листве, и умудренные опытом вайейе точно определяют место на дереве, где пчелы устроили улей. Они разжигают огонь у основания ствола, чтобы выкурить пчел, и те, сбитые с толку, тяжело летают вокруг, не имея сил даже, чтобы напасть на человека. Затем вайейе вырубают топором дыру в стволе и быстро выбирают пчелиные соты, оставляя кусок медоуказчику, с которым в компании еще несколько птиц, и все они вместе расправляются с сотами.
Говорят, что, если не оставить часть сот медоуказчику, в следующий раз он приведет тебя прямо к льву или змее. Это звучит не менее невероятно, чем то, что птица в дикой местности служит поводырём человеку в поисках меда.
Во мне самой много от собирателя, для меня сбор ягод — самое приятное занятие в жизни. Я радуюсь всему, что вайейе и речные бушмены находят в природе. Помимо кореньев они собирают ягоды, плоды, часто в суровой конкуренции с обезьянами и птицами. Несъедобные семена идут на ожерелья; тростник и речную траву применяют как строительный материал, а также для плетения корзин и блюд; из палок, которые вырезают в кустарниках, изготовляют верши для ловли рыбы; из гибких и жестких корней и древесных волокон делают сети; тростниковые побеги идут на поплавки.