Так продолжалось несколько часов. Между тем молодая самка улеглась отдыхать, по-видимому, устав от возни, а самка, у которой была течка, стала бодаться с другой, взрослой, самкой. Потом я устала наблюдать за ними и около полуночи отправилась спать.
Часа в три ночи я проснулась и увидела, что вдоль всей поляны из кустов выглядывали бонго. Это был редкий визит крупного стада. Каждый раз, когда какое-нибудь, надо полагать, самое смелое животное пыталось подойти к солонцу, оно вынуждено было отступать назад под напором возбужденной самки носорога. Я взглянула на нее с неприязнью: ее вальсирующие движения по поляне мешали мне вести наблюдения за бонго и определить их численность (в то время я особенно интересовалась этими антилопами).
Самка носорога с детенышем наконец удалились, а на смену им появился молодой самец. Он и оставшаяся на поляне самка сразу же обратили друг на друга внимание. Она агрессивно стала наскакивать на него, всякий раз, когда он отступал назад, оставляя на его шкуре глубокие раны. Если он подходил к ней, она кидалась на него и их головы смыкались так, что слышался звон. Эти брачные игры были жестокими: у обоих из ран у основания рогов и в других местах выступила кровь. Самка пыталась проткнуть рогом брюхо и пах самца. Бывает, что самкам это удается и партнер погибает, именно поэтому носорожьи игры при спаривании называют смертельными.
Самец пытался приблизиться к самке сзади, но она предпочитала встречать его рогом к рогу. Каждый раз, когда ему удавалось зайти к ней сзади, он опускал голову ей на спину, выражая то ли просьбу, то ли глубокую преданность. Иногда самка на миг останавливалась, возможно, чтобы ощутить прикосновение, но как только самец пытался взобраться на нее, она взбрыкивала, как цирковая лошадь, и бодала его. У самца появились признаки изнеможения, и после особенно агрессивного нападения самки, казалось, он собрался ретироваться, но та в отчаянии бросилась следом.
Так проходил час за часом, борьба двух животных прерывалась лишь короткими паузами, когда самец спускался к воде напиться, а самка бросалась на землю передохнуть. Затем все начиналось опять: самка переходила в нападение, самец парировал и пытался подойти к ней сзади, она отбивала, наверное, его пятидесятую попытку. Перед самым рассветом они совсем обессилели. Оба тихо стояли с поникшими головами, и вот самка, не оборачиваясь, удалилась в кусты. Самец постоял мгновение, собрался с силами и устало пошел за ней, поводя ноздрями вслед запаху. Я так и не узнала, произошло ли у них спаривание или же эта страшная ночь, поглотившая столько энергии, ничем не завершилась.
Местность у гостиницы «Ковчег», где я вела свои наблюдения, со стороны может показаться искусственной средой. Однако именно там удалось получить наиболее точные сведения. Днем, когда появляется человек с сопутствующими ему шумами, все в природе замирает. Чаще всего сам человек побуждает животных к бегству, а если они и остаются, то внимательно следят за ним. Когда я вела наблюдение, сидя на дереве или в кустах у водопоя, случалось, что птицы предупреждали зверей о моем присутствии и те убегали. Часто я пугала их, меняя позу, когда у меня затекали ноги, — это сопровождалось шумом.
Из гостиницы «Ковчег» удобно изучать повадки животных в ночные часы, чего нельзя сделать в естественной, природной обстановке без специального снаряжения и разрешения местных властей. Здесь, у гостиницы, я рассматривала отдельные особи достаточно долго и пришла к выводу, что у каждого животного, даже одного вида, имеется свой характер, отличный от других особей. Чрезвычайно интересно изучать взаимоотношения между особями одного вида и между особями разных видов. Получены интересные данные о типах поведения и реакциях животных, которые понемногу становятся более понятными. Появляется соблазн исходить при этом из норм человеческого поведения и констатировать, что достигнуто «понимание» поведения рассматриваемого вида животных. Однако, к сожалению, согласиться с подобными рассуждениями невозможно: новые наблюдения и факты доказывают, что у животного есть много такого, чего человеку трудно понять.
Животные в малой степени следуют одинаковым нормам поведения. Только изучив их внешние и внутренние факторы, можно понять, как будет вести себя животное в той или иной ситуации. То же относится и к прогнозированию поведения людей. Иногда мы оказываемся более терпимы, иногда легко возбудимы и агрессивны, иногда терпеливы и мягки.