— О, изумительно! — воскликнули они.
— Почему бы вам не приехать к нам? — спросила рани.
Индийский чиновник из Порт-Блэра, сопровождавший делегацию, ждал на улице. Я энергично взялся за него. Он оказался учтивым.
— Можно ли простому смертному вроде меня посетить острова Залива?
— А почему бы и нет? — ответил он. — Получите рекомендации в министерстве внутренних дел, а мы сделаем все остальное.
Его слова обнадеживали. Мне хотелось подробнее расспросить об островах, но он тут же ушел. Программа делегации была так насыщена, что мне не довелось поговорить с ним еще раз. Через неделю они уехали из Дели.
Вскоре мне удалось добиться приема у чиновника министерства внутренних дел, ведающего делами островов Залива. Он занимал в здании секретариата просторный кабинет, на стенах которого висели карты островов Залива. Я изложил ему свою просьбу.
— Итак, вы хотите поехать на Андаманы? — спросил он, предлагая мне сесть.
— Да, если можно.
— А почему бы нет, — сказал он. — Это индийская территория, а вы гражданин Индии и имеете право поехать туда.
— Как выглядят эти острова?
— Не могу вам сказать. Никогда там не был.
— Какой там климат?
— Тоже не могу сказать.
Я решил перейти к главному:
— Как и где я могу приобрести билет до Порт-Блэра?
— Сообщите нам, когда бы вы хотели выехать, и мы все устроим. Пароходное агентство находится в нашем ведении.
— Деньги уплатить вам?
— Нет, этим занимается верховный комиссар.
Я и понятия не имел, чем занимается министерство, а чем верховный комиссар, однако смело продолжал:
— Когда отходит следующий пароход?
— Вы хотите ехать следующим пароходом?
— Если это возможно.
Чиновник позвонил по телефону и, поговорив с кем-то из своего отдела, положил трубку.
— Теплоход «Андаманы» отплывает из Мадраса шестого. Это и будет следующий рейс.
— Значит, у меня остается всего две недели на сборы, — сказал я и поспешно добавил: — Однако я готов ехать. Что еще нужно сделать?
— Послать телеграмму верховному комиссару в Порт-Блэр с просьбой помочь устроиться. Перешлите копию нам, а мы телеграфируем свои рекомендации.
— Вряд ли я успею получить ответ.
— Он телеграфирует вам. Только побыстрее отправьте телеграмму, ясно?
Его последние слова были сказаны в столь категоричной форме, что я решил поспешить не только с телеграммой, но и с окончанием визита. И все же я задержался ровно настолько, чтобы задать еще один вопрос:
— У вас хорошая коллекция карт островов Залива. Не могли бы вы сказать, где можно приобрести такие же?
— Боже мой! Ведь вы едете на Андаманы. Почему бы не купить их там?
— О да, конечно, я могу, — произнес я извиняющимся тоном. — А книги? Нет ли у вас книг об Андаманах?
Чиновник резко повернулся на своем вращающемся стуле:
— Вы же поедете туда. У верховного комиссара хорошая библиотека. У вас будет возможность прочесть все, что захотите.
Я понял, что дальнейшая задержка может оказаться пагубной, и распрощался.
— До свидания, — проворчал чиновник, не поднимая глаз.
Из секретариата я пошел прямо на почту, послал телеграмму верховному комиссару, а копию направил чиновнику. Через пять дней из Порт-Блэра пришел ответ, в котором сообщалось, что билет я должен приобрести в Мадрасе в агентстве на Лингачетти-стрит.
Упаковав все необходимое для поездки — одежду, фотографические материалы, палатку, я наскреб сколько мог денег и помчался на железнодорожную станцию купить билет на поезд до Мадраса с тем, чтобы там пересесть на теплоход.
Остаток дня и все следующее утро я сжимал в руке билет на теплоход, как банковский билет в миллион фунтов стерлингов, все время опасаясь, как бы поездка не оказалась иллюзией[9]. И только когда я оказался на теплоходе и благополучно устроился в каюте, когда были отданы швартовы и винты вспенили темную воду порта, а Мадрас с его окрестностями остался позади, я поверил, что действительно еду на Андаманы.
Глава III
Каторжная тюрьма
Шринивасан убеждал меня встретиться с Т. Дж. Н. Айяром, верховным комиссаром Андаманских и Никобарских островов.
— Он — глава администрации, и обычный долг вежливости обязывает вас нанести ему визит.
Мне не очень хотелось делать это именно сейчас. О чем я буду говорить с ним, если для меня самого неясно, чего я хочу.
— Я увижусь с ним позднее, как только освоюсь на новом месте, — возражал я.
Этот разговор происходил утром, когда Шринивасан собирался идти в свою контору.
— Он лучше других сможет познакомить вас с условиями жизни на островах, — продолжал убеждать меня Шринивасан. — Кроме того, он интересный собеседник и обожает принимать посетителей.
Я позвонил в резиденцию верховного комиссара. К телефону подошел Сэмюэль, его личный секретарь. Я назвал свое имя.
К моему удивлению, он ответил:
— Подождите, я узнаю у шефа о времени встречи. Он ждет вас.
Немного погодя в трубке снова раздался голос Сэмюэля:
— Вам удобно в девять? Приезжайте прямо в резиденцию.
Эти слова были произнесены тоном, исключавшим какое-либо возражение.
Нур Мохаммед вызвал для меня такси. Молодой и симпатичный шофер Ханна любил быструю езду. Мы помчались вверх и вниз по холмам.
За холмом, где находится здание секретариата, расположились бунгало чиновников, окруженные большими садами, заросшими цветущими кустарниками. Потом миновали рощу из «дождь-деревьев», алевших от весеннего цветения. За ней открывалась поляна. Такси замедлило ход: мы подъезжали к резиденции верховного комиссара. У ворот Ханна на какую-то долю секунды затормозил и, высунувшись из окна, крикнул вооруженному часовому: «Все в порядке!». Не выходя из будки, часовой движением руки пропустил нас. Теперь машина мчалась по парку, и розовые кассии бились о ее кузов. Наконец остановились у широкого белого портала, который вел в роскошную резиденцию верховного комиссара.
Я уплатил Ханне за проезд и дал «на чай». Но он вернул мне чаевые, заметив:
— На Андаманах не берут чаевых, сэр.
Поднявшись по широким каменным ступеням, по бокам которых стояли горшки с розами и петуниями, я вошел в кабинет Сэмюэля.
— Мистер Вайдья? — спросил он, пожимая мне руку, и тотчас же вышел из кабинета. Но уже через секунду вернулся, пригласив меня следовать за ним.
Айяр, пожилой человек с тонкими чертами лица, сидел за огромным письменным столом. Увидев меня, комиссар встал и пожал мне руку. Некоторое время он холодно разглядывал меня, как бы изучая. Потом суровость исчезла с его лица.
— Представьте себе! Невероятно! К нам, действительно, приехал писатель, — сказал он с деланным удивлением. — Я думаю, вы на континенте представляли нас обитателями лесной глуши.
Ободренный его словами, я признался:
— Ничего не знаю об островах и рассчитываю на вашу помощь.
Но не успел я закончить фразу, как верховный комиссар воскликнул:
— Дорогой, а кто знает? Даже мы, живущие здесь, и то очень мало знаем об Андаманах. Эти острова — закрытая книга. Никто не решается приехать сюда, чтобы изучить их как следует, поэтому никто ни о чем понятия не имеет. Даже местных языков не знаем.
Он вытащил из ящика стола лист бумаги, на котором было написано несколько незнакомых слов.
— Знаете, что это такое? — спросил он. — Никобарские слова. Я пробую изучать Никобарский язык. Когда-нибудь попытаюсь составить словарь. — Он взял у меня лист и сунул его обратно в ящик.
— Целое столетие архипелаг был изолирован от внешнего мира, так как здесь находилась колония каторжников, — продолжал Айяр. — До этого мало кто отваживался приезжать сюда из-за враждебности местных племен[10]. Десять лет назад острова вошли в состав Индийской Республики, и с тех пор мы пытаемся осваивать Андаманы руками свободных переселенцев. Однако темпы освоения медленные — ведь пришлось начинать на пустом месте. До того как на остров пришла новая власть, лишь часть джунглей Южного Андамана была расчищена от лесов, да и то для колонии каторжников. Сейчас мы стараемся расчищать другие острова, тоже густо поросшие лесами.
9
Автор сравнивает себя с героем из известного рассказа Марка Твена «Банковый билет в 1 000 000 фунтов стерлингов».
10
«Враждебность» и «жестокость» андаманцев, о которых часто писали первые путешественники, посетившие этот район Азии, не что иное, как оборонительная реакция аборигенов против пиратских набегов более развитых соседей из Юго-Восточной Азин.