Моя мать возвращается из Дангяна
Воскресным днем моя мать вернулась домой из города. При ней были белый мешок и простой мешок, полные всякой всячины, но ни щепотки чаю, ни крупинки сахару: о них даже и не слыхали в то время. Я сам принес белый мешок домой, и мне такая ноша была вовсе не тяжела, поскольку по большей части там лежали кобеднишние платья для девочек. Седая ведьма оказалась в доме еще раньше меня, чтобы послушать свежие новости от той, что сама только что прибыла из Дангяна. Сперва мать вытащила шапку с двумя углами и надела ее мне на голову.
— Мария, матерь Божья! — сказал отец. — Вот так полицейского ты из него сделала!
И все, кто был в доме, прыснули со смеху.
— Может, теперь для него и работа какая найдется, — ответила мама. — Он еще молодой, у него есть время подучиться. Пусть его останется в школе, пока не научится всему, что нужно.
Я до сих пор хорошо помню этот разговор, потому что со временем невзгоды жизни всё изменили, и пришлось запеть по-другому.
Были яблоки и конфеты, пироги и булочки, табак для отца, пара ботинок для Патрика, белые платья для дочек и еще всякие вещи. Седая ведьма попробовала всего, потому как такая уж она была ужасная, бессовестная жадина.
Каждый день после этого мы ходили в школу, а Патрик, который был уже большой и сильный, отправлялся на промысел вместе с отцом. Не так уж много времени проводила в школе и Майре, потому что она была тогда уже совсем взрослая девушка. Мы четверо жили дружно и учились друг у дружки.
Лодка Алекса
Однажды после того, как нас отпустили из школы в середине дня, мы увидели всех жителей поселка на краю причала. И учительница, и все мы очень удивились, что же там творится. Кто-то из ребят взглянул в сторону Кяун-Шле[21] и стал пристально всматриваться.
— Дева Мария! Глядите, лодки уносит бурей! Ну и море! — сказал тот парень.
Лодки были обречены. Никто не надеялся встретить хоть одного из тех, кто в них остался, живым.
Лодка с Острова была привязана к большой разбитой лодке и тащила ее за собой. Море почти захлестнуло их. Наконец они достигли причала, потому что шли вместе с приливом, и тот им очень помог.
Разбитая лодка была большая и крепкая, в ней сидели капитан и двое других мужчин, а еще парнишка лет шестнадцати, который был чуть жив и едва дышал. Его вытащили из лодки на землю, и он почти сразу скончался. Похоронили его на Замковом мысе — это там, где раньше был замок Пирса Феритера[22], когда тот был главный.
Даже общими силами всех местных нельзя было спасти саму лодку, и открытое море вновь забрало ее. Мой отец был тем капитаном, что нашел потерпевших крушение. А на той лодке имелся свой капитан, звали его Алекс. Большой, душевный человек. Имя это по-прежнему живо на Бласкете, и будет еще жить какое-то время, потому что многие из родившихся на Острове в тот год — ровесники кораблекрушения. За спасение моряков люди получили щедрое вознаграждение; тем, кто оказал гостеприимство спасенным, после также хорошо заплатили. Мой отец взял себе за это пилу, и только недавно она перестала нам служить.
Замужество Майре
Моя сестра Майре к тому времени была уже ладная работящая женщина, и поскольку в нашем доме жило еще три других, ее решили отдать замуж в какой-нибудь другой дом. Самым важным человеком на Острове тогда был Пади Мартин. Долгое время он держал десять молочных коров. Правда, я никогда не видал у него столько сразу, потому как у него было двое женатых сыновей, живших в своих домах. Без сомнения, ему пришлось выделить им какую-то долю земли, ну и по нескольку коров, само собой. Так что осталось у него всего пять коров и самый младший сын, который жил вместе с ним, по-прежнему неженатый — Мартин-младший.
Майре и Мартина сосватали, потому что его родители хотели в дом работящую невестку, способную выполнять все, что им от нее нужно, а такой вот как раз и была Майре, скажу без единого слова неправды, и вовсе не потому, что она приходилась мне сестрой. У отца не выспрашивали ни про какие деньги в приданое, поскольку знали, что их у него попросту нет. Зато родители изрядно потрудились, чтобы поддержать нас в жизни, которая была не слишком легкой.
21
Кяун-Шле (
22
Пирс Феритер (1600–1653) — ирландско-нормандский лорд, потомственный владетель баронства Корка-Гыне в графстве Керри на полуострове Дангян. Один из ведущих ирландских поэтов Нового времени, автор любовных и философских поэм, сатир и элегий на ирландском языке. Народный герой. Участвовал в войне Ирландской конфедерации против Кромвеля. В 1653 году после падения замка Росс Пирс Феритер был схвачен по дороге на переговоры и 15 октября 1653 года казнен. Имя рода Феритеров носят церковный приход и один из самых больших и известных поселков в этих местах — Балиферитер. Главный замок рода Феритеров находился на полуострове. Попав в опалу, герой прятался в пещере на острове. Однако островитяне считали, что на острове Большой Бласкет долгое время существовал еще один замок Феритера, в котором барон укрывался от англичан.