Кэтрин Спайс торопливо сунула в наполненную свежесрезанными цветами и ветками корзинку садовые ножницы, которыми она только что обрезала свой любимый куст магнолии «Изабель». Легко провела рукой по его ветвям, и некоторое время смотрела, как они упруго раскачиваются, словно от неожиданного порыва ветра.
Постепенно ветви вновь застыли в неподвижности, а вместе с ними успокоилось и ее громко стучащее сердце. Она смахнула набежавшие на ее изумрудные глаза слезы и с каким-то печальным удовлетворением подумала: а все-таки теперь уже намного легче… Вид самолета, так похожего на тот, в котором погибли родители, уже не привел ее в состояние панического ужаса, как это случалось раньше. Она, конечно, еще не была готова к тому, чтобы летать самой, но уже могла смотреть на самолеты, не теряя рассудка от страха.
Кэтрин с облегчением вздохнула, перебросила на одну сторону свои длинные, почти до пояса, густые волосы, придерживая их рукой, чтобы развевавшиеся на ветру пряди не лезли в глаза, прикрыла за собой садовую калитку и пошла по направлению к гостинице. Она была легкая, изящная, и ей было трудно противостоять усилившимся порывам ветра, который, раздувая широкую длинную юбку, гнал Кэтрин вперед по аллее.
Вот уже два года вид заходивших на посадку самолетов приводил ее в смятение, и обычно она старалась в это время находиться внутри помещения: не хотелось лишний раз вспоминать о случившемся. Однако теперь действительно стало легче: старые раны затягивались.
Кэтрин испытывала чувство искренней благодарности к компании Фреда Костера, которая осуществляла чартерные рейсы на Алаву. Многие из постояльцев прибывали воздушным путем, а сегодня ожидался прилет одной важной персоны — мистера Стоуна. Кэтрин собственноручно приготовила лучший номер, и сейчас собиралась украсить его своими любимыми цветами. Ожидавший у посадочной полосы Вилли, садовник, должен был доставить прибывшего к центральному подъезду в принадлежавшем гостинице джипе. Если бы Кэтрин поторопилась, она могла бы встретить его лично. Однако, с другой стороны, персонал отеля хорошо обучен и отлично справится сам.
Зима, в этом году особенно дождливая и мрачная, только что закончилась, и до начала сезона оставалось еще несколько недель. Поэтому сейчас был важен каждый постоялец, особенно учитывая их финансовое положение, несколько пошатнувшееся в последнее время. Улыбнувшись, Кэтрин отметила, что день сегодня выдался на редкость теплый и солнечный для этого времени года.
Помахивая на ходу корзинкой, она приближалась к гостинице. Построенное в стиле барокко здание когда-то, очень давно, служило воскресной резиденцией одной из звезд немого кино. В его строительство были вложены немалые деньги, и роскошный дом выглядел довольно помпезно и странно среди буйства дикой природы. Интерьеры особняка были не менее претенциозны. Полы и покрытая затейливой резьбой центральная лестница, ведущая на второй и третий этажи, многочисленные аляповатые украшения — все было сделано из красного дерева. Но разорившаяся к началу Великой Депрессии владелица с радостью продала здание деду Кэтрин практически за бесценок.
Кэтрин была очень рада, что дед приобрел особняк и превратил его в гостиницу, которую она с детских лет полюбила всей душой.
Подойдя к служебному входу, она увидела сидящую на ступеньках маленькую понурую фигурку с печально опущенной головой. Мальчик безо всякого интереса стучал по земле футбольным мячом. Заслышав приближающиеся шаги, он с надеждой поднял голову и тут же разочарованно опустил ее обратно.
— Привет, Майкл! Что случилось? — с трудом сдерживая улыбку, спросила Кэтрин.
— Даже поиграть не с кем… — уныло ответил тот. — Одни старики вокруг!
Кэт сделала над собой усилие, чтобы не рассмеяться. Две-три пожилые семейные пары и несколько пенсионеров, которые сейчас отдыхали, могли обидеться на столь безапелляционную оценку их возраста восьмилетним ребенком. Обычно среди отдыхающих были дети, с которыми он мог поиграть, сделав уроки. Его мать, Мэри, работала старшей экономкой и временами помогала у стола регистрации постояльцев. Пол, отец Майкла, руководил техническими службами гостиницы. Школы на Алаве не было, и пока они занимались с ребенком сами, но когда придет время продолжить образование, Майклу придется уехать с острова. Планировалось, что он будет жить и учиться в каком-нибудь интернате. Родители Кэтрин в свое время поступили так же. Майкл был смелый, уверенный в себе мальчик, мечтающий о путешествиях и приключениях, и Кэт знала, что ему понравится жить в большом городе.