– С Екатеринбурга. Из командировки возвращаемся.
– Ясно, – кивнул он с таким видом, словно подтвердились самые его худшие подозрения. – Багажник откройте.
Я открыл. Поглядев на наш груз инструментов, он немного постоял и спросил:
– У вас на фирме есть еще такой автомобиль?
– Да, у нас две одинаковых машины.
– Похоже, когда ставили на учет их – перепутали номера. Приедете – переставьте, – он протянул мне права и ПТС. – Езжайте.
Я обалдело принял из его рук документы и некоторое время с недоумением смотрел на гаишника. Наконец дар речи вернулся.
– Спасибо! – у меня все еще не получалось поверить в то, что нас просто так отпускают. – А дальше нам как ехать?
– Не знаю, – гаишник неопределенно пожал плечами и отвернулся.
Автолыч потянул меня за рукав и тихо сказал:
– Поехали.
Он был прав: нависать не стоило. Во всей этой глобальной непрухе с машиной нам чуточку повезло, и надо этим пользоваться, пока мент не передумал. С тяжелым сердцем выруливаю на трассу. Впереди еще немало километров, а у нас уже кончается все: силы, деньги, удача. Впрочем, последнее с нами произошедшее можно характеризовать как удачу и неудачу одновременно. Кроме потраченных нервов и знания того, что мы снова едем без документов, никаких проблем мы не схлопотали. Вот интересно, совершил ли старлей должностное преступление или там проступок какой, отпустив нас восвояси? Скорее да, чем нет. Неужто ему нас стало по-человечески жаль? Я прикинул и пришел к выводу, что вряд ли. Тут, скорее, не хотелось ему даром тратить драгоценное время. Все равно денег с нас не стрясти, а за время оформления проедет масса более лакомых кусков.
Кстово проскочили довольно быстро, хотя я тщательно соблюдал все правила, чтоб не нарваться еще на какого-нибудь внимательного мента: третьего снаряда в ту же воронку нам, боюсь, уже не пережить.
Через Нижний традиционно ползли. Мост, это который с трамвайной линией, прошли быстро, а потом встряли в какую-то капитальную грузовую пробку и тащились в ней до самого выезда, пока не выбрались на строящийся постнижегородский автобан.
Давно пора было заняться. Глупо получается: город производит автомобили, а сам не может построить для них дороги. Хотя кто ж в России обращает внимания на такие мелочи? Нет, вроде бы что-то к лучшему меняется. Губернатор тут развернулся не на шутку. Явно мечтает догнать и перегнать.
Автобан пока коротенький, да к тому же знаки населенных пунктов тут беленькие. А для меня это значит строгие шестьдесят. Поэтому первую треть пути почти все время ковыляю за грузовой колонной. Так и не нарушишь, и на глаза гаишникам попадешься в последний момент, когда уже и палкой не успеть махнуть.
Раздражает и усыпляет этот ритм, очень хочется всех обогнать, но деваться некуда. Кибитка, считай, почти без документов, а в карманах куда больше воздуха, чем хотелось бы. Хорошо, что потом будет длинный перегон до границы с Владимирской областью. Он почти без населенных пунктов и гаишников. Подкрепиться только – и полетим.
Всякие тошниловки вдоль трассы стоят плотненько. Останавливаемся у более-менее приличной забегаловки. Приличная – это рядом с которой стоят приличные легковушки и ни одного дальнобоя. В тех местах, где питаются водилы грузовиков, еда, как правило, дешевая и, соответственно, не лучшего качества. Мы на мели, но экономия на желудке очень дорого обходится. Уже проверено, повторения не хочется.
У приглянувшейся харчевни торчал черный замызганный БМВ-пятерка с московскими номерами и местный «паджеро». Входим и делаем традиционный для командировки заказ: по порции шашлыка и по чашке кофе. Платим вперед. Правила такие на трассе везде – сперва платишь.
– Два шашлыка! – рявкает куда-то себе за спину дородная тетка, стоящая за прилавком.
Буквально через пару минут повар с шампурами в руках проносится мимо и размещает их рядышком с другими такими же. Мы закуриваем и осматриваемся. Ничего так, приличненько весьма. Вагоночка лакированная, столы не замызганные.
Из-за задернутых штор слышится непрерывный мат и время от времени ржание. Мужские и женские голоса с региональным налетом. Наверное, гуляет содержимое «паджеро». Через столик от нас два каких-то толстомордых святых чина наворачивают шашлычок. Завешанные бороденками то ли попики, то ли монахи выглядят несколько помятыми. Эти наверняка земляки. Попье часто мотается по этой трассе, и вряд ли ради душеспасительных бесед.
Смотрю на них и размышляю, что, наверное, в здравом уме и твердой памяти никогда бы не пошел в попы. Провайдеры божьи давно ничего не могут, ибо связь с боссом потеряли безвозвратно. То есть с тем же успехом можно поставить за что-нибудь свечку, например, в банке, если охранники не выпрут. Кто бы что ни говорил, но церковь – это корпорация. А все корпорации одинаковы и требуют от своих служащих абсолютного подчинения, иначе карьеры не видать. Мне же кажутся одинаково глупыми как слепое подчинение, так и карьерный рост, в каком бы учреждении это ни культивировалось. Все это заставляет терять себя, свою жизнь. И потому я могу разве что пожалеть этих слуг господних, пусть и путешествуют они в комфортном БМВ. У них нет ни единого шанса вырваться на свободу.