После получасового отдыха мы отправились дальше. Нарастающий сверху шум ласкал уши. Как только острусы живут без звуков в полной тишине?
- Питер, мне кажется, это шум прибоя. Если прислушаться, можно различить крики чаек. Я так устала от тишины и стерильности острусов! Так хочется домой!
В это время в боковом проходе раздались писк и возня. Питер смело шагнул к нему и посветил внутрь факелом.
- Лана, - сказал он шёпотом, - подойди сюда.
Я подошла, заглянула через его плечо и от неожиданности воскликнула:
- Ого! Их тут сотни! Родненькие вы мои!
На потолке пещеры сплошной серой колыхающейся массой висели вниз головами летучие мыши. До этого я видела их только на картинках и по телевизору, но знала об их существовании и теперь искренне обрадовалась встрече. У меня было чувство, будто я возвращаюсь на Землю из космического путешествия. Что же тогда чувствовал Питер, который был в заключении три месяца, когда мне хватило и четырёх дней?
- Значит, мы уже почти у цели. Пошли! - Питер потянул меня за руку, и мы продолжили путь. Шум становился всё громче. Вдруг за очередным поворотом мы увидели впереди свет и почти побежали навстречу свободе.
Питер подбежал первым к выходу из пещеры, но неожиданно остановился и попятился назад.
- Лана, осторожно, не упади!
Я подошла и выглянула наружу. Внизу метрах в пяти бились о скалу волны. Весь горизонт заполняло море. Над ним летали какие-то птицы. Пейзаж завораживал своей простотой: небо, море и птицы. А как же отсюда выбираться? Я ещё раз посмотрела вниз. Море пенилось, были видны острые камни. Прыгать нельзя, да и плаваю я не очень. Мы оказались в новой ловушке - на отвесной скале посреди океана.
Пошли пятые сутки нашего нового заточения. Одно радовало - погода и красивейший вид на волю. Все пять дней было удивительно тепло и тихо. Скала находилась где-то посреди моря, вдали от судоходных маршрутов. За все дни ни одного корабля. Наше одиночество скрашивали птицы и сотни летучих мышей, которые регулярно пролетали над головами поздним вечером и ранним утром. Питер путём логических размышлений пришёл к выводу, что мы находимся на острове. Летучие мыши питаются насекомыми, над морем насекомых нет, а чтобы прокормить такую ораву их надо очень много. Насекомые питаются растительностью. Значит где-то рядом много растений.
Съестные припасы подошли к концу, как мы их не экономили. Питер попытался поймать летучих мышей, но это оказалось невозможно. Больше всего пугало отсутствие воды, сегодня утром выпиты остатки.
Закутавшись в халат, я лежала на краю обрыва и любовалась морем. Сил на разговоры не было, да и все темы уже давно исчерпаны. Питер дремал рядом, накрывшись махровым полотенцем. Погибать в двадцать два года, это жестоко, и косточки наши будут лежать здесь вечно, вряд ли кто придёт сюда когда-нибудь. Не было сил даже плакать. Может быть, прыгнуть вниз и закончить эти мучения? Я стала рассматривать камни внизу.
- Лана! Лана! Как я рада, что ты жива!
Неужели от голода и жажды у меня начались галлюцинации?
- Лана, я здесь, это я - Нок!
Нок! Где? Я пристально всматривалась в воду, море было спокойно, можно было рассмотреть морских обитателей, проплывающих в его пучине. Вдруг я увидела над водой знакомое извивающееся щупальце.
- Нок! Как ты меня нашла? Я здесь не одна, с Питером. Я думала, что никогда тебя не увижу. У меня к тебе столько вопросов! Но без еды и воды мы скоро умрём. Нок, нам отсюда не выбраться. Как ваши предки сюда забирались?
- Вы нашли не тот туннель, этот использовали для возвращения в Остлэнд, были специальные тележки. Для подъёма наверх пользовались другим туннелем. Но подъёмный механизм давно не работает, а сам туннель вертикальный, им невозможно пользоваться сейчас.
- Нок, я надеюсь только на тебя! Нам надо отсюда спуститься, и что-нибудь, на чём можно плыть, я плохо плаваю. Ты наш ангел-хранитель!
- Я что-нибудь придумаю, ждите меня.
Так как наш разговор с Нок проходил молча, Питер был не в курсе происходящего и продолжал дремать. Я растормошила его и рассказала о Нок. Мне кажется, он не поверил, покачал головой и перевернулся на другой бок. Пришлось в одиночестве сидеть и ждать. Время тянулось очень медленно. Надо себя чем-нибудь занять! Сделаю верёвку, по которой можно спуститься к воде. Размотала верёвки с импровизированной обуви. Достаточно прочные, мы с Питером и так были худощавыми, а после голодовки скинули ещё несколько килограмм. Связала две верёвки вместе - около трёх метров, а надо ещё к чему-нибудь привязать! Сняла пояс с халата - ещё чуть больше метра. Взять что ли шнурки из кроссовок Питера? Они у него капроновые, импортные, наверняка, прочные.