Яков приготовился обрушить весь скопившийся гнев на голову избалованной жены, как вдруг в разговор вмешался новый персонаж.
– Вообще-то это я опрокинула стойку.
Яков завис всего на секунду. Кто-то что-то вякнул у него за спиной? Он обернулся и увидел обладательницу тихого голоса – на скамейке сидела согнувшаяся женщина с заплаканным лицом. Очередной прилив брезгливости прокатился по его лицу: волосы, стянутые в маленький узел; отсутствие косметики и неподтянутая кожа; на ноге всего один тапок, на другой – изношенный носок… По виду уборщица или кухарка, одно слово – обслуга. К груди она прижимала девочку, которую Яков несколько раз замечал на улице. И этой серой мышке хватило наглости заявить, что она опрокинула лыжную стойку? Наверное, бог решил устроить себе выходной, раз на земле происходит подобное. Где видано, чтобы обслуга бросала резкие замечания ему в спину?
Он смерил взглядом серую мышь, потом свою жену, посмотрел на дворника. Ему в голову пришла мысль о том, что подобные дешёвки не стоят его внимания. Пусть многое так и не осталось высказанным, эти слова он прибережёт для другого случая, а на сегодняшнее дрянное утро у него имелись другие планы.
– Меня ждёт лыжня. – Сообщил он пространству холла и прямо по чужим разбросанным лыжам двинулся к своим.
Под ним хрустел пластик, разламывались крепления, гнулись палки, это его совершенно не волновало. Валяющиеся лыжи были дешёвкой и в его мире ничего не стоили. Пинком он расчистил место возле свои лыж и бережно их поднял, качество говорило само за себя, ни царапинки, ни малейшего повреждения, но это не отменяло того факта, что дворник уронил их. Или это сделала серая мышь, хотя ему было совершенно не интересно разбираться в этом. В городе он кое-кому позвонит, он найдёт такие контакты, которые позволят причинить неудобства этой лыжной базе или, во всяком случае, наказать местный персонал. Яков непременно об этом позаботится. Лев в бизнесе, он и на отдыхе продолжал оставаться таким же жестоким.
С лыжами в руках он проследовал мимо своей жены. Марьяна боязливо отодвинулась от него, следила за его движениями и не переставала массировать руку. Якову было смешно, интересно после приключившегося инцидента она тоже возьмёт свои лыжи и попытается не отставать от него? Он представил, как она изо всех сил толкается палками и суетливо переступает ножками, как она растеряно смотрит на развилку и не знает, какую дорожку ей выбрать. «Справедливо было бы оставить её в лесу?» – рассуждает Яков и приходит к выводу, что да, это было бы очень справедливо.
Дверь на улицу он распахивает ногой, свежевыпавший снег скрипит под подошвами его удобных и очень дорогих ботинок. На парковке он замечает одну машину, которой не было накануне, значит, ещё один любитель ранних лыж сейчас раскатывает трассу. Яков минует крыльцо, на которое некоторое время назад чуть не упал Георг, ему нужно пересечь парковку и попутно решить, какой маршрут он собирается проехать. «Десять километров и, возможно, новая петля» – так он сказал Марьяне, теперь он уже уверен в другом. Сегодня он промчится пятнадцать, нет, даже двадцать километров, он чувствовал, что невысказанная агрессия будет раздувать его паруса и выступать в качестве дополнительного топлива.
А если кончится лыжня? Тогда он поедет круг в обратном направлении, и плевать, что на лыжных трассах такое запрещено. Всё-таки он имеет в сложившемся мире определённое положение и волен по своему усмотрению пренебрегать некоторыми правилами.
За его спиной открылась дверь, по снегу зашуршали торопливые шаги. «Ага, – злорадно отметил он про себя. – Всё-таки захотела поехать вместе со мной. Ну-ну, посмотрим, на каком повороте ты останешься». Он не собирался ждать её, как в прежние дни, сегодня он будет лететь с бешенной скоростью на своих дорогущих лыжах и не станет даже оглядываться.
– Подождите! – Не Марьяна, а дворник, неужели парню мало досталось, или ему хочется добавки?
Яков был выше того, чтобы прислушиваться к обслуге, он и не думал останавливаться, пусть себе бежит за ним сколько ему влезет… Рука опустилась ему на плечо, Георг буквально заставил его остановиться.
– Подождите и послушайте меня. – Георг собирался рассказать про Шмеля и деревья, он хотел предупредить озлобленного Якова.
– Нет. Это ты меня послушай. – Яков смахнул руку со своего плеча (на белой ткани остался грязный отпечаток), он собирался прописать кулаком по лицу нахальному юнцу.