– Только их?
– Пока что, – выделил голосом Крикс, – только их. Что будет дальше… – мужчина пожал плечами.
Мон задумалась о причинах такого решения. Причина была только одна.
– Я чувствую, – тихо произнесла Мотма, – смерть Люка обходится нам все дороже и дороже. И цена возрастает с каждым днем.
Крикс убито кивнул.
– Что с Леей? – равнодушно поинтересовалась женщина. Мадин так же равнодушно пожал плечами.
– Ничего. С сегодняшнего дня ее официально признали мертвой. Все сроки прошли.
– Значит, так тому и быть.
Мир «Беш».
– Гранд-магистр! – Палпатин расплылся в радушной улыбке, подходя к особым гостям. – Рад, что вы откликнулись на мое приглашение. Сегодня будут чествовать героев, среди которых есть и ваши воспитанники. Магистр Кеноби… Вас это тоже касается.
– И почему я в этом не сомневаюсь? – иронично вздохнул Оби-Ван, высматривая своего бывшего падавана. – Я уверен, что Энакин обязательно окажется среди этих счастливчиков.
– Мастер Скайуокер? – с каким-то странным удовольствием произнес канцлер. – Разумеется, он есть в нашем наградном списке! И не только он… Очень талантливый юноша! Очень!
– И где этот кладезь достоинств?
– Вы смотрите в нужную сторону.
– Тогда позвольте вас покинуть, – в глазах Кеноби плеснуло нетерпение, – я давно уже не общался с ним. Это надо исправить.
– Разумеется, – кивнул Палпатин. – А пока… Гранд-магистр, что вы думаете по поводу вступления в войну следующих планет…
Оби-Ван сосредоточился, определяя направление, после чего направился к источнику возмущений в Силе. Как он и ожидал, Энакин распустил хвост перед сенатором Наберри. Вот же! Ну ничем этого упрямца не проймешь! А ведь предупреждал…
– Энакин!
Увлекшийся разговором парень вздрогнул.
– Учитель?! Как я рад вас видеть! – Скайуокер повернулся, спиной загораживая миниатюрную собеседницу. Кеноби скептически скривился, смотря на эти потуги. Наблюдающий с безопасного расстояния за этой сценой Люк неслышно хмыкнул.
– Что с вами, мастер Скайуокер? – Оби-Ван выделил голосом звание бывшего ученика, заставив парня покраснеть. – Вы кого-то прячете?
Энакин тяжело вздохнул, делая шаг в сторону.
– Приветствую вас, сенатор Наберри.
– Магистр Кеноби, – тепло улыбнулась девушка. Оби-Ван не среагировал.
– Наслышан о твоих подвигах, Энакин. Впечатляюще. Что нового? В последний раз мы общались три месяца назад.
– Да в принципе, ничего, – пожал широкими плечами Скайуокер. – Правда, удалось уничтожить это порождение чьего-то больного разума, что уже хорошо.
– Собиратель?
– Да, будь он неладен! Сколько крови из нас выпил…
– Отощавшим ты не выглядишь, – улыбнулся мужчина. Энакин фыркнул. Люк грустно дернул уголком рта. Он вспоминал недолгое общение с Кеноби при жизни и пару встреч с его призраком. С ним магистр так себя не вел. Так легко, так… естественно. Теперь Люк видел, что случившееся между ним и его учеником Оби-Вана сильно подкосило. Что же произошло? Жаль, что он не знает ни предпосылок трагедии, ни где она произошла, ни время. Только факт, что это было.
Почему Кеноби сражался с Энакином? Где? Почему не убил, оставил гореть заживо? Оби-Ван был очень умным и спокойным. И просто так броситься рубить ученика на части он не мог. Значит, следуя логике, причина должна была быть достаточно весомой для обоснования такого поведения. И сходу Люк мог назвать только одну: Падение. Энакин Скайуокер перешел на Темную сторону, а джедаи являются естественными врагами ситхов, во всяком случае, так они себя позиционируют. Все, не все… Большинство. Это то, что он смог вынести из недолгого общения с Йодой и Кеноби.
И как жаль, что никто ему ничего не говорил… Они оба молчали, или переводили разговор, или роняли скупые фразы. Он ведь не знает даже, когда и каким образом уничтожили Храм. Все попытки что-то разузнать дали скупую информацию о штурме, который проходил под руководством Вейдера, но фактов, доказывающих это, Люк не нашел. Впрочем, он не нашел и факты, опровергающие данную теорию. Если это и было так, то Империя все скрыла по непонятным для Скайуокера причинам. Все было вычищено до кристальной чистоты, а пропаганда Альянса… Теперь Люк относился к своим воспоминаниям скептически.
На Вейдера Альянс вешал всех майноков, приписывая ему как реальное, так и мнимое. Кеноби отмалчивался… Но иногда прорывалась в нем дикая боль и страшное одиночество человека, потерявшего самое дорогое в жизни. Джедай говорил о том, что нельзя привязываться, но Люк видел в его глазах застарелую печаль. Такую же он видел у потерявших самое дорогое – семьи.