- Да нечего, - всплеснула я руками и отвела взгляд в сторону окна. – Просто скучно: дом-работа. Никогда не думала, что скажу это, но скорее бы уже в универ, чтобы хоть какое-то веселье было.
- Я же тебе сто раз говорила, чтобы ты переехала к нам. Если не хочешь совсем переезжать, то хоть иногда приезжай с ночевкой. Мы будем только рады. Настя, вообще, от счастья лопнет.
- Мой юный растущий организм не готов к тому, чтобы слышать ночные аплодисменты в исполнении молодой семьи. Вы, кстати, Настюхе хоть беруши какие-нибудь купили?
- Балда! – рассмеялась Руфина и мягко шлепнула меня ладонью по лбу. – Я серьёзно. Приезжай сегодня вечером. Посидим, поболтаем. Посекретничаем вечером, как в старые добрые.
- А шашлык будет?
- Будет.
- А вино красное?
- Краснее некуда.
- Что же делать, что же делать? – сделала я вид, что крепко призадумалась. – Почитать наинуднейшую книгу из твоей библиотеки или выпить с тобой вина? Даже не знаю…
- Ты читаешь книги из моей библиотеки? Сама?! – выпучила сестра глаза. – Значит, всё гораздо хуже, чем я думала. Сегодня же вечером я забираю тебя к нам.
- Так уже вечер.
- Тем более! – решительно кивнула сестра. – Жди ещё часика полтора, я освобожусь, и мы поедем.
- Можно я тогда хоть похавать спущусь, госпожа диктатор?
- Я могу заказать всё в кабинет. Или ты сама. Вот телефон.
- А если я тебе твои важные бумажки загажу жирной капающей вкусняшкой?
- Ладно, уговорила. Спустись в ресторан. Валеру хоть повесели, а-то он недавно плакался, что Настя его забыла и променяла на другого, - хохотнула Ру.
- Ладно. Пойду возьму на себя Валеру и порцию спагетти с креветками.
Оставив сестру в её кабинете, я на лифте спустилась вниз и едва не запуталась в своих ногах в холле, когда увидела, как в гостиницу, опустив голову и вчитываясь во что-то в телефоне, вошёл Сергей.
Боясь, что он может меня увидеть и узнать, я скрылась за высоким кустом в кадке и сделала вид, что вглядываюсь в картину на стене.
- Добрый вечер, Сергей, - поприветствовала его девушка за стойкой.
- Добрый, - выронил он тихо и нервно.
Подождав, когда она зайдёт в лифт, а створки за ним закроются, я подбежала к стойке регистрации и едва не вцепилась в улыбчивую девчонку за ней, желая получить нужную мне информацию.
- Слушай… Алёна, - глянула я на бейджик на её груди, чтобы освежить в памяти имя. – А этот мужик в рубашечке с мощным торсом и классной задницей, который сейчас зашёл, он давно здесь тусуется?
- Это конфиденциальная информация, - чуть замялась девчонка.
- Ну, и ладно, - дёрнула я плечами, напустив на себя максимально равнодушный вид. – У сестры спрошу. Заодно скажу, что ты заигрываешь с постояльцами. Непрофессионально…
- Ладно. Только ты никому, - нехотя согласилась Алёна и что-то набрала в ноутбуке. – Он у нас уже больше недели живёт…
- Ты мне дату точную скажи, когда он заехал?
Алёна озвучила мне дату, а по моей спине прокатился холодный пот.
Он заселился в гостиницу в тот же вечер, когда я пришла к нему в дом. Десять дней назад.
- В каком он номере? – спросила я, едва узнав собственный голос.
Глава 24. Сергей
Ужин в кафе рядом с офисом был хреновой идеей. Желудок резало так, будто я проглотил язву вместе с ножом.
Поморщился от боли и расстегнул рубашку, которую бросил на край кровати. Сел рядом с ней и отправил смс сыну, который, наконец, согласился на то, чтобы я забирал его с тренировок, и мы вместе проводили время.
Наташа на это однозначного согласия не давала, но и отказа от неё тоже не поступало. Эти дни мы общались с ней как деловые люди, едва не переходя на имена и отчества. Никаких эмоций, никаких проявлений чувств. Только чуть заплаканные глаза жены и мои – пристыженно опущенные. Сложно смотреть жене в глаза, когда знаешь, что виноват и неправ по всем фронтам, но не знаешь, чем объяснить своё поведение.
Отбросил телефон на рубашку и свесил голову, уперевшись локтями в колени. Я устал. Мысль о том, чтобы взять незапланированный отдых и уехать в какую-нибудь глушь всё чаще посещала меня.
Мысли об Арине посещали моё сознание чаще, но и бежать к ней, сломя голову, потому что получил вольную от жены, я тоже не хотел.
Попытки собрать себя в кучу и понять, чего я хочу к своим годам и чего я добился, не увенчались успехом. Я прятался в работе, уходил от неудобных вопросов друзей и коллег о том, что случилось. Потому что сам ещё не понял, что действительно произошло. Но я понимал, что вернуться домой будет ещё сложнее. И сложность не в том, чтобы убедить Наташу в том, что я одумался, всё понял и осознал. А сложность в том, что я уже не смогу сделать свою семью счастливой, потому что сам буду всё так же несчастен.