— Ты меня помнишь? Ты меня…
Арен запнулся, с отчаянием глядя на нее.
— Любишь, — закончил он, пытаясь убедить в этом самого себя.
Но сам не верил, что это так.
В ее глазах отражалось ровным счетом ничего. Она его слушала, но не слышала. Не желала слышать свою будущую жертву.
И, хотя в глубине души Арен уже понимал, что этот момент наступит — он все равно оказался не готов к тому, с какой безжалостностью она вонзила когти ему в грудь. Острые кончики проткнули плоть с такой же легкостью, как и тонкую ткань рубашки, которая мгновенно начала пропитываться кровью.
Его пальцы обернулись вокруг хрупкого запястья, сжали, не давая когтям проникнуть внутрь и добраться до сердца. На лице Наоми промелькнула странная эмоция — нечто вроде удивления тому, что одна из жертв оказалась способной оказать сопротивление.
Она замерла, глядя на него — в золотистых глазах разгорался огонек интереса. Арен вспомнил, что некоторые из хищников предпочитают играть с добычей перед тем, как разорвать ее на куски.
Он был уверен в том, что Наоми уже давно могла бы убить его. Ее вторая рука свободно висела вдоль тела, массивные крылья не двигались. Но она чего-то ждала. Хотела продлить себе развлечение?..
— Наоми, — от боли Арен еле двигал губами. Все его внимание было сосредоточено на том, чтобы не дать когтям вонзиться глубже. — Ты должна меня помнить. Пожалуйста, вернись ко мне.
Ее брови недовольно сдвинулись. Когти продвинулись еще на несколько ничтожных миллиметров вперед, приближая его смерть; лицо Наоми оставалось равнодушным.
Вернись ко мне, — беззвучно молил Арен. — Это все, чего я прошу.
Не в силах смотреть на обезображенное безразличием лицо той, кого любил, Арен опустил взгляд на собственную ладонь — единственное, что отделяло его от гибели. И увидел массивное кольцо — подарок Наоми, внутри которого хранился смертельный яд.
«Можешь отравить меня, если возникнет желание. Умирать обычной смертью я не хочу».
Желания не возникло. Возникла необходимость.
Он не мог допустить, чтобы это кровожадное чудовище, лишенное эмоций и приученное убивать, покинуло пределы храма и отправилось в город. Наоми сама бы не хотела этого.
Костяшки его пальцев побелели от напряжения, рука предательски подрагивала. Арен понимал, что долго не продержится — нужно было действовать быстро, пока еще есть время.
Он подумал о том, как ему жаль, что он не успел еще раз поговорить с братом. Или что не заставил Наоми говорить тогда — до развода. Бессмысленные сожаления о несовершённых делах.
Но кое о чем Арен не жалел. Он не жалел, что встретил Наоми, что прожил с ней пусть и короткую, но счастливую жизнь. Оглядываясь назад, Арен понимал, что был счастлив.
Ни одну женщину он не сможет полюбить так, как ее.
И, если она все же убьет его до того, как яд подействует, то это… Будет неплохим концом для них обоих.
Ей бы понравилось, будь она еще с ним.
Но Наоми больше не было.
— Ты хочешь получить мое сердце, да? — Арен усмехнулся. Его пальцы давно онемели от силы, с которой он сжимал ее запястье.
Наоми моргнула. Казалось, смысл его слов до нее не доходил. Но она почему-то внимательно прислушивалась к голосу Игараси.
— Оно всегда было твоим.
Он отпустил ее запястье. Чудовищная боль пронзила его грудь — в ту же секунду Арен снял кольцо, щелкнул миниатюрным замочком. Почувствовав неладное, Наоми внезапно отступила, выдернув рывком когти — от нового приступа боли Игараси едва не упал, — схватила его за руку, в которой он держал раскрытое кольцо.
Несколько секунд — долгих и изнурительных — они боролись молча: Арен пытался приблизить руку к ее лицу, а Наоми сжимала его предплечье, и Игараси чувствовал, как кости трещали под натиском ее хватки. Затем, издав пронзительный крик, Наоми схватила его за горло вместо того, чтобы отшвырнуть — словно его смерть была делом принципа для нее.
Перед глазами потемнело. Лицо Наоми расплывалось, сливаясь с черными крыльями у нее за спиной — это было последнее, что видел Арен перед смертью.
— До встречи в следующей жизни, — прохрипел он. Наоми всегда верила в глупую чушь вроде реинкарнации. — Рэн.
Ее звали Рэн. До того, как мать отвезла ее на гору к Тояме, до того, как ее тело изрезали ритуальным танто, превращая в монстра — ее звали Рэн.
Их имена были похожи. Услышав, как Аяме произнесла его, Арен удивился, каким знакомым и незнакомым оно было.
Он был рад сказать его хотя бы раз.
А потом тьма поглотила его без остатка.