Покрутив в руках опустевшую белую чашку, Арен вздрогнул от звонка в дверь. Чертыхнулся, пригладил ладонью влажные после душа волосы и направился в прихожую — сегодня был вторник, а по вторникам к нему приходила госпожа Масако, поддерживающая чистоту в его доме.
Впустив женщину, Арен отправился в спальню — взгляд упал на злосчастные запонки с аметистами: их тоже дарила Наоми. Он не избавился от ее подарков, потому что считал это мелочным — ему не хотелось стирать воспоминания о бывшей жене, он просто решил оставить ее в прошлом.
— Прошу прощения, — в дверь робко постучались, — господин Игараси… Могу я войти?
— Входи, — крикнул он, затягивая галстук на шее.
Масако, хмурясь, остановилась на пороге, не решаясь пройти дальше, и протянула ему руку с зажатым между пальцев светлым прямоугольником бумаги.
— Я нашла это на диване. Что-то важное или я могу выбросить?
— Выброси, — ответил Арен.
Он никогда не приносил бумаги домой — важное правило, которое неукоснительно соблюдалось. Скорее всего, бумажка была чьей-то визиткой или какой-то рекламкой, которая невесть как оказалась у него дома. Странно, ведь к нему даже Ринджи давно не заходил…
— Стой, — окликнул он Масако. — Дай сюда.
За последнюю неделю к нему приходила только Наоми. Она же и сидела на том диване, прямо напротив него, когда несла эту чушь о том, что ей нужна помощь.
Не на Изаму ли она намекала? — мелькнуло в голове, пока Арен разворачивал сложенный пополам листок, от которого пахло духами бывшей жены.
На белом фоне витиеватым почерком Наоми — она писала округлыми буквами с изящными завитушками, — было аккуратно выведено только одно слово: тэнгу.
— Все в порядке, господин Игараси?
— Да. Можешь идти, — рассеянно ответил Арен, разглядывая листок.
Больше на нем ничего не было — только это слово и все. Наоми любила загадки; она частенько загадывала какие-то головоломки, обожала решать судоку и запоем читала детективные романы, а вот Игараси ребусы и тайны ненавидел.
И, конечно, Наоми не могла придумать ничего лучше кроме как оставить проклятую записку с одним-единственным кусочком пазла. В том, что бумажка оставлена ею, Арен не сомневался. Предстояло разобраться только в одном: было ли это сделано намеренно или же Наоми случайно обронила клочок?
Именно этими мыслями Игараси и поделился с братом, приехав в офис и застав Ринджи в своем кабинете.
— Тэнгу? — младший нахмурился. — И что это значит?
— Без понятия.
Ринджи незамедлительно потянулся к ноутбуку, лежавшему у него на коленях — пара нажатий, и его взгляд устремился на экран, где высвечивались ссылки.
— Тэнгу — разновидность ёкаев, горный дух или демон. Считается, что они принимают форму хищных птиц, — пробормотал он.
— Я знаю, кто такие тэнгу, Ринджи, — вздохнул Арен. — Но это никак не объясняет, почему Наоми оставила такую записку.
— Она же любит мифы. Возможно, это какая-то подсказка? И птичье перо в ее квартире, — вспомнил Ринджи и просиял от собственной проницательности. — Наверняка оно тоже указывает на тэнгу, вернее, на человека, который причастен к ее похищению!
— На человека? — Арен уселся за свой стол и устало оглядел стопку бумаг. — Может.
— Кого-то, кто любит птиц? Или кого-то, обладающего большим носом? — предположил брат. — Тут сказано, что тэнгу имели длинные носы — вроде как птичий клюв.
— У Изаму большой нос?
— Что? — Ринджи поднял глаза от ноутбука. — Почему ты спросил про него?
— Утром Рика сказала мне, что он ухаживал за Наоми, — с отвращением произнес Арен.
— Изаму? — изумился Ринджи. — Это ты их познакомил?
— Они сами познакомились. На выставке его фотографий. Искусство, — верхняя губа дернулась, выдавая неприязнь.
— Изаму, конечно, безбашенный придурок, но похищать твою жену — как-то слишком даже для него.
— Бывшую жену.
— Самый верный способ разобраться во всем — поговорить с ним, — продолжил разглагольствовать Ринджи, не обратив внимание на занудный тон брата. — Он ведь сейчас в Токио?
— С ним поговорит полиция. Я передам им эту записку, — Арен демонстративно потянулся к бумагам, давая понять, что не желает обсуждать пропажу Наоми.
Ринджи укоризненно покачал головой.
— С тобой он будет более откровенен.
— У меня полно дел, — Арен открыл первую папку, уставившись на столбики цифр.