Пока я боролся со своими демонами, Су напала. Чудо, что ее целью оказались ифриты. Всего взгляд, и разумные сгорели в черном могильном огне, не успев даже попытаться сдвинуться с места. Взмах рукой, и огненный барьер пал, уничтожая все, что было внутри. Белоснежная макушка сверкнула в черном пламени и кисть банши дрогнула. Черный огонь затих, стелясь по земле, ластясь к ней, как верный пес. Что остановило тебя, пробужденная?
***
Сила! Безграничная сила окутала меня. Она шептала мне о могуществе, она оплетала меня своими нитями. Как же уютно. Нет проблем, нет чувств. Нет ничего. Милостивая тишина и пустота. Мое спасительное забвение.
Но что-то дернуло меня наружу. Неуловимо знакомое и бесценно дорогое моему сердцу. Нет! Пусть туман и рожденное им пламя поглотят все, что когда-либо тревожило меня. Мне все равно.
Свет. Узкий луч пробился сквозь мой заслон. Нет, это не луч, это лишь отблеск от белоснежно-пепельных волос, что так часто всплывали в воспоминаниях, возрождая дорогой сердцу образ.
Глаза стали видеть. Уха коснулся гул ревущего пламени. Пусть оно потухнет. Нельзя, чтобы он пострадал. Так было прежде. Так все закончилось.
Воин кашир медленно приближался, и в глазах его больше не было безумия, что рвало мне сердце. Он был самим собой. Великим Хранителем Долины трех лучей, моим другом и возлюбленным. Сильнейший маг земли нашего мира! Арк Тариван Атар! Моя хрупкая надежда и мое проклятье!
***
Вечер. Накрапывает дождь, медленно наполняя редкие лужицы. Он невидим из окна, но ощутим на улице. Настолько мал, что падая на траву, тут же исчезает, слизываемый теплым ветром. Пусть вечерний покой нарушен сорванцом-дождем, он все еще безмятежен. Маленький проказник проливает первые, еле ощутимые слезы о грядущем. Он лишь предвестник больших перемен — урагана, что сметет все на своем пути. Еще более пятисот весен небо беспрестанно будет рыдать о потерянном.
— Не смей уезжать! Как ты можешь оставить долину без защиты?!
Отчаянный крик скорбящей заполнил большую залу, отражаясь от стен. Но даже во множестве своих отзвуков он не достигал понимания со стороны Хранителя долины.
— Гарна зовет на подмогу. Я не могу отказать союзникам. Если они люди, то это не значит, что им не нужно помогать, — спокойно, надевая латы на голени и затягивая шнуровку, отвечал воин.
Он сидел на кроваво-красной тахте, склонившись к полу, и говорил, даже не поднимая глаз на жрицу. Такое отношение казалось пренебрежительным, но маг просто не мог смотреть на банши. Боль и сожаление каждый раз сковывали его сердце, когда взгляд выхватывал хоть черточку ее лица. Эта поездка для него спасение — возможность побыть вдалеке от своей страсти. Как он может отказаться от нее.
— Я никогда не принижала существование людей. Я лишь хочу донести до тебя свою мысль. Человеческий род коварен. Не секрет, что первые нападения на долины, пусть и неудачные, совершались людьми. Ты — хранитель. Ты не можешь забрать часть войска, оставив нас без достойной защиты! Одумайся, Атар! Как же твоя семья? — девушка уже не кричала, а просто старалась прорваться сквозь защиту, которой оградил себя воин.
— Моя семья в безопасности, — разговор зашел в тупик, — Ласкан же сказал, заговора нет. Ты не веришь истинному сыну хранителей истории?
— Он не видит будущего, только прошлое и настоящее.
— И все же, никто не сможет так быстро подготовить армию к нападению, не планируя этого заранее, — девушка хотела возразить, но ее остановили, — Все! Вопрос решен. Мы выезжаем сегодня же. Оставляю долину на тебя.
Воин резко вскочил и направился к выходу. Тусклый свет свечей скользил по магу, освещая лишь половину его лица, когда он проходил мимо скорбящей. Ни единый мускул не дрогнул, пока кашир не разминулся со жрицей. И только у выхода на лицо легла тень, очерчивая сведенные скулы и блестящие болью изумрудные глаза. Боль снедала своего хозяина заживо. Он совершил ошибку. Самую большую ошибку в своей жизни, когда понадеялся, что банши примчится в священный дом и остановит его. Она должна была помешать церемонии. Тогда в его постели засыпала бы любимая женщина, а не та, которую предложила банши. Почему он сам не остановил жреца, когда тот читал заклинание? Почему не отрубил себе руку, которую извилистой лозой обхватывал побег хейши? Нет знака связи, нет брака. Всевышние, почему она не пришла!?
— Дана, мне жаль, — от окна отлепилась тень, обретая черты феникса по мере приближения к огню, — я и вправду не вижу заговоров, но это не значит, что в ближайшие рассветы таковой не возникнет.