— Черт возьми, Рэй, о чем ты только думал? Да ты вообще ни черта не думал, вот в чем беда. — Он поднялся и пошел к воротам со стороны реки. — Старый ты мерзавец, Петушок, — сказал он. — Я знаю, знаю — это твои курочки, старый мерзавец. Иди сюда, поболтаем немного.
Мне не хотелось снова спрашивать у него: «Пять часов уже скоро или еще нет, дед?» — и я просто дождалась, пока он пойдет за очередной банкой пива, и ушла. Я шла по тропе к тому месту, где впервые встретила Джейми. Я не знала, сколько уже прошло времени. Я примяла траву вокруг, потом села, скрестив ноги, и оперлась подбородком на руки. Джейми был родным братом Стейси. В ту ночь, которую я провела в ее фургоне, его не было в городе, он уехал на шахты Гуниэллы вместе с Брайаном. Он не видел, что произошло со Стейси. Но он знал, что Стейси с Брайаном больше не вместе. Она больше не могла быть ему женой. Она больше не могла жить одна. Думал ли Джейми, что это с ней сделал мой отец? Я снова услышала плач и зажала руками уши, пытаясь заглушить его.
Когда я подняла взгляд, то увидела, что по дороге едет белый «валиант». Я вскочила на ноги. Плач прекратился.
Машина подъехала ближе, Джейми высунулся из открытого окна.
— Прости, я опоздал, — сказал он и открыл пассажирскую дверь. — Садись.
Я села в машину. В ней пахло пеплом и бензином. Джейми смотрел на меня, и в лице его светились электрические разряды. Глаза сияли так ярко, что в них невозможно было заглянуть. Он повернул на дорогу. По одной стороне бежала река, а с другой стороны находилось Йоламунди. Дорогу обступали деревья. Высоко в небе кружили орлы. Мне хотелось ехать все дальше и дальше, через лес, вечно сидеть рядом с Джейми и смотреть на орлов в небесах. Он вырулил на шоссе.
— Куда мы едем?
— За пивом, — ответил он и дотронулся до моего колена. Перышко защекотало ноги, поднимаясь до трусиков. — Ты же не против?
— Нет.
Он доехал до бара Йоламунди и припарковался перед ним на улице.
— Вернусь через минуту, — сообщил он.
Я наблюдала, как он зашел в бар. Увидев, что мама Норины, миссис Раймс, вышла на парковку из магазина, я сползла под сиденье и не вылезала, пока она не ушла. Она знала, где сейчас мой папа, об этом знал весь город. «У вашего папы, пропади он пропадом, всегда так — или все, или ничего. Или он свободен, словно птица, или заперт в чертовой клетке», — вот что Релл говорила мальчишкам. Все знали, где он.
Наконец из задней двери бара вышел Джейми с тремя бумажными пакетами в руках и сел в машину.
— Я ведь не слишком долго там пробыл, правда?
— Не слишком.
— Начинаешь дерзить, да?
От его улыбки у меня голова пошла кругом.
Джейми доехал до места, где через Йоламунди пробегает Муррей, и оставил машину на речной парковке. Он вышел первым, взяв с собой бумажные пакеты, затем открыл мою дверь. Он поклонился мне и сказал: — Приветствую вас, принцесса.
Я не знала, куда девать взгляд. По тропинке мы вышли к реке, широкой и мутной. Там, где линия воды опустилась ниже, из земли торчали корни эвкалиптов. На отмелях к воде склонялись ветви ивы. Каждое дерево на берегу тянулось к реке, будто вода звала его, просила подойти ближе. Мы сели на берегу.
— Рад снова видеть тебя, Джастин, — сказал Джейми. Ноги у него были будто две дороги, по которым можно съехать на землю, соскользнуть по ботинкам и отправиться дальше. Он откинулся назад, опираясь на прямые, сильные руки. — А ты рада меня снова увидеть?
— Ага. — Говорить было тяжело.
Джейми наклонился и поцеловал меня в щеку — легко и быстро, будто коснулся крылом. Кровь запульсировала в венах. Джейми отвернулся и вытащил из пакета банку пива.
— Это для меня, — сказал он, затем вытащил из другого пакета большую зеленую бутылку и показал мне: — А это для тебя.
Потянув за кольцо, он открыл свою банку, затем открутил пробку у зеленой бутылки и сунул ее мне в руки. — Держи, — сказал он и отпил большой глоток из банки. — Теперь твоя очередь, красотка.
Дед всю жизнь выпивал, как и отец. Я видела, как Кирк и Стив тоже пили пиво у деда, когда тот засыпал, но сама я еще никогда в жизни не пробовала спиртного. Я приложила горлышко бутылки ко рту и подняла ее. Напиток взрывом обжег мне горло, я закашлялась, задыхаясь, и жидкость вытекла мне на подбородок. Когда я вытерла ее, Джейми снова сказал: «Какая же ты милая», а внутри меня разлился огонь, он двигался от горла к желудку, нагревая кожу. Мне казалось, что я пью горячие жидкие мятные конфеты.
— Что ты об этом думаешь? — спросил Джейми. — Тебе хорошо?
— Хорошо.
— Должно быть хорошо, эта чертова бутылка стоила целое состояние. — Он пальцами стер капли напитка у меня с подбородка. — Ну и пусть. Ты того стоишь.
Я отхлебнула еще немного. Теперь я знала, почему дед много пил, когда оживала его бактерия: напиток должен был сжечь ее дотла.
Я видела, что по тропинке вдоль реки идут еще ребята. Это были кузен Джейми, Лэки и еще один парень, мне незнакомый. Что они здесь делают? Джейми знал, что они придут?
— Привет, Джейми, — сказал Лэки, глядя на меня.
Ему, должно быть, уже пятнадцать. Он принес с собой магнитофон.
Другой парень был таким же взрослым, как и Джейми.
— Привет, Стю, — сказал Джейми.
— Начали без нас? — спросил Стю.
— Ага, — ответил Джейми. — Ваше здоровье. — Он наклонил банку в их сторону.
Я сделала еще глоток горячего мятного напитка. Лэки и Стю сели рядом с Джейми. Неужели Джейми хочет, чтобы они тоже остались? Он разве не собирался остаться только со мной?
Джейми передал Лэки один из бумажных пакетов, и мальчишки вытащили из него банки с пивом. Лэки нажал на магнитофоне кнопку, и заиграла музыка. «Детка, что это было, я стал лишним в твоей судьбе? Детка, что это было, когда я приехал к тебе?» Я закрыла глаза и увидела, как из-за деревьев к нам выходит папа, а за ремень у него заткнут «смит». «Детка, что это было, отчего ты снова грустишь? Разве не знаешь, как сильно я люблю тебя, мой малыш?» Папа взял меня за руку, потянул к себе и сказал: «Моя любимая дочка», а песня все продолжала звучать. «Милая крошка, когда я тебя обнимаю, я знаю, что ты моя, и я целую тебя». Когда я снова открыла глаза, Лэки смотрел на меня так, будто знал что-то, чего я не знаю.
Раньше мы с Лэки часто играли. Он съезжал по желтой горке сразу за мной. В его волосах, на спине и на плечах тоже были мыльные пузыри. Но Лэки знал, что мой отец сделал со Стейси. Он не уезжал в Гуниэллу, как Джейми, он всегда был здесь. Я отпрянула от него, спрятавшись за Джейми, и продолжила маленькими глотками пить зеленый напиток. Я не понимала, почему здесь Лэки и Стю, почему мы не можем остаться одни, как Мэри Кейт и Торнтон.
Джейми оставался рядом со мной, сжимая мою ладонь.
— В последний раз, когда она пересохла, мы поймали там тридцать штук трески. И не удочкой, а просто острогой. Ленивые твари.
— Потроха у трески дико воняют, — сказал Стю. — Ты когда-нибудь замечал? Они пахнут мертвечиной.
— Зато мясо сладкое, — возразил Джейми. — Превосходное.
Мне захотелось в туалет. Картинка сменилась. Сначала на ней были только мы с Джейми, а сейчас на ней остались только несколько Уорлли и еще кто-то. Я попыталась встать, но меня качнуло.
— Чуть дало в голову, а, Джастин? — сказал Лэки.
В первый раз с тех пор, как мы были друзьями, Лэки произнес мое имя.
— Нет, — сказала я. Голос прозвучал громко и развязно, будто принадлежал кому-то другому, не мне.
— Куда-то собралась? — спросил Джейми. Я не хотела говорить ему, что хочу в туалет, но он сам догадался. — Попудрить носик? — Я кивнула. — Не задерживайся надолго, — сказал он мягко.
Я глубоко вдохнула и пошла прочь от реки, в гущу леса. Когда я скрылась из виду и больше не слышала их, я нашла большое дерево, стянула трусики и присела за ним на корточки. Моча ударила в землю тугой струей. Я посмотрела вверх, на деревья, и увидела, как медленно вращается над ними небо, потом опустила взгляд на землю, по которой проделывали дорожки струйки мочи, и в них тонули муравьи и маленький жучок. Я пошатнулась и чуть не упала, когда подвинула ногу. Закончив свои дела, я встряхнулась и встала, затем натянула трусы и побрела обратно к ребятам.