-- Чонки, на сколько еще ты сумеешь вытянуться? -- спросил он, перекрывая голосом грохот за дверью.
-- Хммм, я унял, что на вас по уме. Сейчас посмотрим... -Чонки извергнул из левого рукава длинный кусок крепкого каната и перебросил его через подоконник. Канат отматывался виток за витком, и комбинезон на Чонки все более обвисал.
-- Тут травное не пелегянуть, -- пыхтел Чонки. Комбинезон уже свободно висел на жгуте, толщиной не превосходящем большого пальца, -- выходя из унитаза, жгут охватывал ручку на двери туалета, пересекал комнату и исчезал в темноте за окном.
-- А вес мой ты сумеешь выдержать?
-- Наверняка; в тошлом пруду на гарнире я выдержал дольше полубонны на твакратный дюйм.
-- Ты можешь точно сказать, где они изловили другой твой конец?
Чонки сказал. В тот миг, когда Ретиф перебросил ногу через подоконник, внизу вспыхнули факелы. Во двор вышел Гроачианский Посол во всей его церемониальной красе, образуемой рубчатой мантией в зеленых и розовых ромбах, треуголкой и усеянными самоцветами глазными фильтрами, искрившимися на каждом из пяти его глазных стебельков. Почетная охрана из четырех гроачей проводила его через ворота и погрузила в официальный лимузин, который, взревев неухоженным гироскопом, отчалил от тротуара.
-- Чен балкон, -- сказал Чонки сдавленным голосом, исходящим из небольшого утолщения, в котором помещались все его внутренние органы. -- На перемонию цокатил, еще кинут сомок и всему ронец.
-- Конец-то конец, -- согласился Ретиф. -- Но нам же с тобой охота посмотреть, как там все будет, а, Чонки?
-- Зачем? Чего я тем петь не рогу, так это тех, кто строит безработную зину, когда подмуется.
-- Не думаю, что тебе угрожает опасность повстречаться сегодня ночью с кем-либо из них, -- сказал Ретиф.
Он обхватил теплый кожистый трос, образованный живой плотью, и стал спускаться.
Трос кончился в пятнадцати футах над брусчатым двором. Ретиф, прикидывая высоту, глянул вниз. В этот миг прямо под ним растворилась дверь, и из нее рысцой, на ходу прилаживая амуницию, выбежали два припозднившихся стража. Один из них машинально задрал глаз, узрел Ретифа и заскользил, тормозя и клацая по брусчатке церемониальной пикой. Второй зашипел и описал пикой дугу, целя острым наконечником вверх.
Ретиф рухнул на них, и гроачи кубарем полетели в разные стороны, а он, перекатившись, вскочил на ноги и что было мочи понесся в тот угол двора, где помещался водосток. Грустный голубой глаз Чонки с тревогой уставился на него с верхушки хвостика, торчавшего над большим узлом, которым была завязана растянувшаяся оченожка. Торопливо, но осторожно Ретиф принялся развязывать узел. За спиной его послышались слабые крики гроачей. Новые вооруженные враги высыпали во двор, новые огни замерцали -- тусклые, желтоватые, не перенапрягающие чувствительных глаз гроачей, но вполне достаточные, чтобы обнаружить землянина, сидящего на корточках в дальнем углу двора. Ретиф оглянулся и увидел, что Капитан Злиф несется к нему во главе построенных клином копейщиков. Ретиф в последний раз потянул, узел разошелся, и глаз Чонки исчез в канализации. Землянин пригнулся, пропуская над головой пущенную в него пику, и в тот же миг Злиф испустил начальственный шип. Гроачианская стража взяла Ретифа в кольцо, мерцающие наконечники пик щетиной встопырились в дюйме от его груди. Капитан протолкался вперед и, приняв надменную позу, застыл перед пленником.
-- Ну что, подлый вредитель и гнусный гонитель миролюбивых членистоногих, наконец-то ты нам попался, не так ли? -прошептал он, делая знак малорослому гроачу в штатском, сгибающемуся под тяжестью черного ящика, из которого торчали какие-то линзы. -- Сделать несколько снимков меня, потрясающего перстом перед хоботом его, -- приказал он фотографу. -Запечатлеть этот миг для потомства, прежде чем мы пронзим его копьями.
-- Немного вправо, Ваше Капитанство, -- попросил штатский. -- И сказать мякотнику, чтобы присел, а то он в рамку не влезает.
-- А еще того лучше, приказать ему, пущай ляжет на спину, чтобы Капитан могли утвердить ихнюю ножку у него на груди, -предложил капрал.
-- Подать мне пику и очистить сцену от рядовых, -приказал Злиф. -- Не замутнять чистый образ моего торжества ненужными элементами.
Стража послушно отступила на несколько шагов, и Злиф уткнул поданную ему пику в грудь Ретифа.
-- Принять смиренную позу, -- распорядился он, легонько пырнув пленника в грудь.
Внезапно и резко выражение начальственной физиономии переменилось, ибо из темноты, извиваясь, вылетела и захлестнулась вокруг его тонкой шеи крепкая веревочная петля. Все пятеро глаз Злифа выпучились, отчего с двух, тонко звякнув, слетели цирконовые фильтры, полагающиеся по штату полупочтенным персонам. Ретиф вырвал пику из лапы очумелого офицера и развернул ее от себя острием. Стражники, еще сохранившие строй, наставив копья, рванулись к Ретифу, Злиф же, казалось, прыгнул спиной вперед, пронесся сквозь их ряды и, волоча по земле ноги, куда-то повалил по двору. Половина копейщиков, разинув рты, пялилась вслед своему Капитану, другая с воздетым оружием подступала к Ретифу.
-- А ну, быстро повидали каши гонячьи посвинялки! -донесся из окна наверху голос Чонки. -- А то как хрябну вашего посса о башни камкой!
Гроачи повернулись и увидели, что их капитан, подвешенный за одну ногу, раскачивается в двадцати футах над брусчаткой.
-- Вы бы снимочек-то сделали, -- посоветовал фотографу Ретиф. -- Домочадцам его отошлете. Им будет приятно увидеть, как он болтается в столь изысканном обществе.
-- Помочь! -- завизжал Злиф. -- Сделать что-нибудь, отбракованные ублюдки, или всех сгноить в публичных садках!
-- А-а, теперь чего ни сделай, все одно тебя с кашей съедят, -- пробормотал сержант, махнув копейщикам, чтобы отступили назад.
-- Мистер Ретиф, -- позвал Чонки. -- Мне как -- мюкнуть его таковкой или просто выкустить ему пишки, чтобы их дождичком отполоскало?
-- Предлагаю компромиссное решение, Капитан, -- крикнул Ретиф. -- Прикажите вашим парням проводить нас наружу, и Чонки не станет любопытствовать, что там у вас внутри.
-- Никогда не поддаваться, -- начал было Злиф, но тут же пронзительно взвизгнул, ибо хлябианин отпустил его, позволил пролететь пару ярдов, затем поймал в воздухе и вздернул на прежнюю высоту.
-- А с другой стороны, к чему умирать в миг триумфальной победы? -- резонно, пусть и испуганно, спросил сам себя Капитан. -- Мягколицему не сыскать ничего, способного прервать церемонию.
Сержант отдал команду, гроачи построились в два ряда, уткнув копья в землю.
-- Выйти через боковую калитку, -- сказал сержант Ретифу, -- и не спешить воротиться назад.
-- Вы все же пистолетик-то свой лучше мне отдайте, -сказал Ретиф.
Не промолвив ни слова, младший офицер подчинился. Ретиф спиной отступил к калитке.
-- Жду тебя снаружи, Чонки, -- крикнул он. -- И поторопись, времени мало.
7
-- Видели бы вы, бакая у него рыла кожа, когда я удавился, осталив его списать с водоконника на высоте в пятьфесят дутов, -- возбужденно рассказывал Чонки, гоня машину по мокрым улицам хлябианской столицы. -- Эти гнусные сулики жидели в досаде у возостока, меня подлипали, но я их обжадошил: резнул черва очистные и обомел ферзавцев с шланга.
-- Отличный маневр, -- одобрил Ретиф своего союзника, чья потрепанная машина под оглушающий свист реактивных рулей уже огибала угол. Прямо перед ними обнаружилась группа чиновных землян, стоявших на шатровом крыльце Посольства Земли. Машина Чонки, тихо скользнув, пристроилась за сверкающим черным лимузином Посла. Едва Ретиф вылез под дождь, как к нему кинулся Магнан.