-Мамуль, все закончилось! Прошу! - я не мог перестать улыбаться, глядя на ее румянец. Она всегда краснела, когда злилась потому, что выдавала только малую долю того гнева, который кипел внутри. Но это мама... Они всегда сдерживаются.
-Ладно! Но не думай, что я забуду, что мой сын решил наказать не только себя, но и своих родителей!
-Хорошо!
-И поверь, когда прилетит отец с твоей сестрой, у тебя будут проблемы! - мама ткнула пальцем в самый центр моего лба и замерла.
-Верю! - я перехватил ее палец и поцеловал подушечку. - Я готов ко всем неприятностям мира, если ты будешь рядом!
-Боже! Никогда не думала, что вырастила подхалима! - мама снова поджала губы, только теперь она скрывала улыбку. Мама отвернулась и стала наливать чай, а я знал, что она улыбается. И мне было хорошо! Очень хорошо!
-Начнем все заново?
-Попробуй! - она поставила чашки и села напротив меня, обхватив руками горячую кружку.
-Что заставило вас пересечь океан? Как папу отпустили? Или в Америке нашли лекарство и теперь кардиохирурги не нужны?
-Даниил Алексеевич! Это хамство! Но я помолчу, потому что приедет отец и всыпет тебе по первое число! А если у тебя случится сердечный приступ, он спасет тебя, а потом всыпет еще раз! - кухню заполнил ее громкий смех.
-Я готов хамить только для того, чтобы слышать твой смех!
-Все! Хватит! А теперь расскажи мне, кто это?
-Ты о ком?
-Я о той девушке, видео с которой ты смотрел, когда я вошла!
-Не понимаю...
-А еще ты рисовал ее. Я видела рисунок!
-Я познакомился с ней, когда... - я замялся на момент. Слово "освободиться" было менее сложным, чем слово "сидел".
-Я поняла! - мама кивнула и положила свою руку поверх моей. - Кто она?
-Она работала стриптизершей... - на выдохе сказал я.
-Хорошо... А как вы познакомились?
-Каждый вечер я уезжал к озеру и сидел там, провожая закат, и, встречая рассвет. Однажды, она появилась на том берегу. Она ворвалась в мою жизнь, как ветер, переворачивая все с ног на голову!
-А почему ты ее рисуешь? Просто ты с самого детства рисуешь то, чего у тебя нет! Ты рисовал снова и снова, пока это у тебя не появлялось! Тебе не нужно было писать письма Деду Морозу, потому что стоило только войти к тебе в комнату и все становилось понятно.
-Потому что я оттолкнул ее и сделал больно!
-Расскажешь?
И я рассказал все! Я говорил так быстро, словно старался поделиться болью и сомнениями, которые мучили меня все это время. Это как сорвать пластырь. Резко и быстро.
-Боже! - мама стала позади меня, положив подбородок на мою голову. Ее руки крепко обняли меня за шею. Мама спряталась, чтобы не показывать своих слез.
-А вчера я увидел ее! Я не хотел, это не специально! Просто увидел ее! Она стояла в красном платье, прислонившись к цветущему дереву сирени. Улыбалась, смеялась и была счастлива! А ведь, именно этого и хотел!
-Сын! Перестань быть правильным! Просто живи! Я даже не знаю откуда это в тебе. Мы уехали в Америку, когда ты учился на втором курсе... - мама замолчала и отошла к окну, уперевшись руками о каменный подоконник. - Наверное, это и есть причина! Мне следовало остаться рядом с тобой!
-Мам! Я бы все равно бы этого не оценил! У меня были другие задачи!
-Как помочь? - тихо спросила мама, так и не поворачиваясь ко мне.
-Никак! Мне плохо оттого, что неуверен, что сделал все правильно! Но еще хуже оттого, что сделал бы это снова!
- Данил, родители воспитывают своих детей, готовя их к взрослому миру, которого просто не существует! Мы не говорим, что будет больно, что рано или поздно придется делать выбор. Жизнь - это не задача. Тут нет единственно правильного решения!
-Да. Иногда я думаю, что нужно было оставить ее, держать рядом и молча смотреть, как она и дальше танцует! Молчать, когда она приходит с синяками то на лице, то на ногах! Именно тогда я отправил своего зама Марата, чтобы он приносил ей цветы, в которых были деньги. Ярослава перестала нуждаться и сократила свои выступления. Она стала танцевать только днем, не встречаясь с пьяными, проигравшимися в казино мужиками, которые приходили в клуб, чтобы выместить злость за опустевшие карманы на девушках. Мне стало спокойно, она была в безопасности! Она никогда не жаловалась, никогда не просила и ничего не рассказывала о себе! Но в глазах стояла просьба!