Освободи меня, пожалуйста
Глава 1. Школьная трапеза
Блять, Тозиер, сколько можно облизывать свои губы? Другие способы, которыми ты обычно доводишь меня до ручки, наконец-то закончились? А, нет. Улыбаешься, заставляя уголки моих губ предательски тянуться вверх, подобно твоим. Приходится быстро лезть в карман за новой упаковкой салфеток, чтобы вытереть воображаемые слюни вокруг рта, прикрывая тем самым свою тупую усмешку. Ненавижу тебя за это.
Чёрт, я слишком пялюсь и ты, естественно, это замечаешь. Всем телом чувствую твой взгляд на себе, но свой не отвожу. До меня долго доходит, почему твоя улыбка становится всё шире. Во всем виновата новенькая салфетка, которая какого-то хрена оставляет после себя белые пятна. Ну, спасибо, мама, за такой подарок. Выгляжу сейчас, наверное, как малолетний наркоман, перепутавший кокаин с бабушкиной мукой.
Щеки начинают предательски гореть (хорошо, что из-за этих белых красок никто не замечает этого), наверное, несколько секунд проходит, пока я замечаю голубоватую тряпочку перед своими глазами, которой ты интенсивно размахиваешь. Блять. Случайно (почти) прикасаюсь к твоим пальцам, перехватывая немного помятый носовой платок. Будто током ебануло сейчас, ей богу.
Надо валить или ещё чуть-чуть и меня придется при помощи этого самого платочка вымачивать с грязного пола в старое ведерко. А мама этого не переживет.
Тихо поднимаюсь, пытаясь так же тихо ускользнуть на предстоящий урок немецкого с миссис Шмидт, которая, скорее всего сегодня не в настроение, как и всегда. Задеваю случайно руку Беверли, которая сидит рядом, тупо уставившись в стену позади меня, пытаясь снести её силой мысли, наверное. Но сегодня стены школьной столовой могут стоять спокойно, потому что этот убийственный взгляд сейчас перевели прямиком на меня. Приходиться склоняться к уху подруги и обещать зайти к ней домой после школы, потому что по-другому она бы меня не отпустила (пальцы с силой сжимающие мое запястье тому доказательство).
Больше не чувствую твоего обжигающего взгляда на себе от чего тихо выдыхаю, то ли от досады, то ли от облегчения. Не знаю зачем, но договорив с Бев, перевожу взгляд с пальцев, которые медленно ускользают от моей руки, обдавая холодом, на тебя. На твою улыбку, которой теперь всецело завладела девушка, стоявшая рядом с нашим столиком, в этом богом и санэпидемстанцией забытом месте, и своими маленькими обрубками поглаживая твою руку, лежавшую рядом (почему я, блять, всегда смотрю на это? будто под гипнозом всё).
Невольно сглатываю, мыслимо перебивая уже в атмосфере немецкой литературы и культуры. Выслушивая положительные комментарии, о моей прошлой работе и ловя на себе завистливые взгляды тупых одноклассников. Вот таких вот взглядов, который я отвожу от Тозиера и его барышни.
— Привет, Эдди, — бормочет зачем-то мне в спину, заставляя обернуться и снова встретиться с твоим блядским взглядом, которым я обычно отвечаю на взгляды тех самых одноклассников.
Ну вот и чего ты снова палишь на меня? И даже не вздумай снова свои ебучие губы растянуть в загадочной усмешке. Но ты всегда умел читать мои мысли, чертов телепат, и добавляешь ещё ко всему руку в гнездо на голове. Чтобы ты, зараза, запутался в этих отваренных макаронинах своими длиннющими пальцами, прям как я запутался в себе, вот тогда бы я поулыбался тебе в ответ.
Не знаю, чего ты добиваешься, постоянно приводя её к нам. Я никогда не приму это подобие девушки, как и остальные адекватные члены нашего клуба. Как жаль, что ты не относишься к этой части, Тозиер, очень жаль.
Она уже и вовсе забыла обо мне, тоже зарываясь рукой в твои кудри и усаживаясь на колени. Благо, что рядом сидит Бев, которая отрезвляет меня пинком под столом своими новенькими кедами по моим уже вовсю дрожащим конечностям, заставляя продолжать отступление.
— Простите, господа, но аув фидэрзэйн.* — бросаю первое, что на ум приходит, обходя мешающий стул, но хорошо, что ты слишком занят болтовней со своей дамой сердца, не одаряя меня даже взглядом или кивком. А вот Марш понимающе кивает, теребя пальцами уже давно пустой стаканчик из-под кофе.
Фух, блять. Наконец-то выход и почти пустой коридор, встречающий меня своей непривычной тишиной. Беверли, похоже, тоже не выдерживает такую компанию и сваливает через несколько минут, после меня, снося на пути несколько парней, явно не спешивших на свой урок. Обязательно нужно зайти к ней.
— Эдди, ты уверен, что потянешь ещё и это задание? — с привычным приятным акцентом спрашивает миссис Шмидт, вертя в руках красную ручку, — Учителя хвалят тебя. И это, несомненно, прекрасно. Но, Эдди,